Весь этот рок-н-ролл - [44]
В кают-компании славные моряки-подводники, наследники славы Маринеску и Фисановича, увлеченно пили спирт и закусывали воблой из громадных жестяных банок. Капитан второго ранга со звездой Героя Советского Союза встретил пришельцев двояко:
– Проблевался, Федорович? А это что за салабон?
Михаил Федорович также ответил двояко:
– От души. Керт Кобейн… искатель вопросов на ответы к вопросам.
Герой Советского Союза кивнул звездой и задал сакраментальный вопрос, наводящий ужас на всех граждан великой державы:
– А допуск у него есть?
– К чему допуск, Пит? – спросил Михаил Федорович.
– Провокационный вопрос, – в пространство намекнул капитан третьего ранга с медалью к столетию Ленина на одной груди.
Михаил Федорович, будучи не пальцем деланным, о чем он сообщил, прежде чем рвануть на груди белую поплиновую рубашку, усыпанную воблиной чешуей, заорал с романсовым надрывом:
– А где ты был, когда в шестьдесят девятом году на Даманском нас с этим вот пацаном накрыло собственным «Градом»»?! Тогда у нас допуска никто не требовал! Как и при взятии Перекопа! А в Альпах! Я уж не говорю, когда наши кони били копытом в засадном полку Баброка-Волынского на Непрядве! Где ты раньше был, где ты раньше был, когда я с другим, с нелюбимым, над пропастью шла? Шел то есть… – И закручинился Михаил Федорович, пустив необильную слезу. Потому что обильная в основном пролилась во время блева на голову Керта и частично в воды Авачинской бухты.
Морское офицерство посмотрело на лениноносца с осуждением. А Герой укоризненно покачал звездой:
– Ну зачем так, Майлз… Мы же не на партийном собрании. А ты, пацан, часом, не в партии?
– Ни часом, ни минутой, Пит, – поспешил Михаил Федорович во избежание.
– Таки-хорошо, – кивнул звездой кавторанг, заронив в Керте мыслишку, что Герой был ближе к Фисановичу, чем к Маринеску. – Я к тому за допуск спросил, что самая великая тайна подводного флота стоит на этом самом столе. Но раз допуска у тебя нет, то и знать, что это за тайна, тебе, молодой человек, пока ни к чему. Ты чистый будешь или развести?
И офицеры-подводники с интересом глянули на Керта. А Керт глянул на Михаила Федоровича и понял, что этот вопрос может решить его судьбу. Либо он приблизится к ответу на вопрос о вопросе, либо его выкинут в Авачинскую бухту ко всем едреным и прочим матерям, как скажет через много лет Михаилу Федоровичу его подружка по «Фейсбуку» Лена Белицкая по вопросу о выборах куда-то. Керт увидел себя, лежащим на дне рядом с остовом миноносца «Стремительный», случайно потопленным во время учений в позапрошлом году. А потом он увидел инвалидного краба, превратившегося в кота, и услышал знакомую всей советской интеллигенции фразу: «Разве я могу предлагать даме водку? Чистый спирт!»
И Керт, убежденный, что коты и крабы-инвалиды никогда не врут, потому что зачем, гаркнул так, что медалька к столетию Ленина от ужаса слетела с кителя партийца. (Через много лет ею расплатился россиянин Меонард Коэн с россиянкой Джанис Джоплин на свалке одного из замудонсков нашей великой… За услугу в сфере услуг.)
– Чистый! – гаркнул Керт.
– Если молодой человек хочут чистый, так кто скажет против? Никто не скажет против.
Керт еще больше убедился, что кавторанг – наследник именно Фисановича, а не Маринеску. Кстати, насчет спирта. Одно лето Керт бил шурфы в поселке Кия, что у впадения речки Кия в реку Енисей, и в магазине смешанных товаров из смешанных товаров были спирт, конфекты-подушечки из стратегических запасов и резиновые сапоги до яиц сорок шестого размера. Ну как же не выпить… И с тех времен Керт знал, что разводить спирт водой крайне неэкономично. Разводишь девяносто шесть градусов один к одному и получаешь не сорок восемь по арифметике, а сорок! Потому что – Менделеев, адсорбция, а главное – химия, вся залупа синяя.
Так что Керт был не чужд спирта и, ничтоже сумняшеся, шарахнул полстакана чистяка, не выдыхая, запил глотком воды, краем зуба куснул воблы и стал счастливым.
Подводники похлопали Керта по плечам, а кавторанг снова расплескал спирт и сказал:
– Товарищи офицеры!
Товарищи офицеры встали.
– Товарищи офицеры, прежде всего я хочу в шестнадцатый раз выпить за Михаила Федоровича, замечательного сценариста мультипликации, который принес нам свое замечательное искусство, а вместо показа своего замечательного кино, потому что нет экрана, крайне увлекательно рассказал, кто кого в половом смысле в советском кинематографе. Также хочу выпить за его острый взгляд, который сквозь мрак замудонск-камчатской ночи в беспредельных просторах Авачинской бухты точно наблевал на голову очень приличного молодого человека по имени Керт. Предлагаю выпить и за него.
Все разом выпили, разом запили, разом выдохнули и разом загрызли. (Есть какая-то прелесть в воинском строе.)
– А теперь, молодой человек, вы получили допуск, и я доверю вам великую военную тайну, которая позволяет советским подводникам на равных маневрировать с нашими американскими друзьями. Товарищи офицеры!
Подводники вскочили по стойке «смирно».
– Воблу, товарищ Керт, надо хранить в жестяных банках. Вы меня поняли?
– Понял, товарищ капитан второго ранга, – ответил Керт и заснул стоя.
Гномы все маленькие, но есть среди них самый-самый маленький. Его зовут Вася. И этот маленький Вася оказался непобедимым богатырем, с которым даже огромный Волк не мог справиться. А почему? Читайте и узнаете! Художники: Татьяна Андреевна Морковкина, Ю. Кладиенко.
В книгу «„Самый маленький гном“ и другие сказки» вошли самые известные сказки писателя-сказочника Михаила Фёдоровича Липскерова: «Как Волк телёночку мамой был», «Самый маленький гном», «Живая игрушка», «Уважаемый Леший». Поступки героев сказок очень похожи на поступки людей: храбрые – трусливые, добрые – злые, любопытные и равнодушные, смешные и грустные. Художники книги – художники мультипликационного кино Ирина Кострина, Леонид Каюков.Для дошкольного возраста.
В книге собраны популярные сказки-мультфильмы для детей и взрослых известного писателя и сценариста М. Ф. Липскерова.
Необычайно сложный в своей простоте главный герой отправляется в сентиментальное странствие по новой старой Москве, к местам своей юности. Но каждый шаг дается ему с трудом, и не потому, что стар и ноги болят, а потому, что вокруг – этот безумный, безумный, безумный мир... И чем ближе цель, тем она кажется недостижимее, и выхода нет, и путешествие становится бесконечным, и это... конец?..
Главному герою не дает покоя один вопрос: как с пользой распорядиться свободной четырехкомнатной квартирой жаркой ночью в Москве? Лет тридцать назад хватило бы и пяти минут. А сейчас… Дать объявление: очаровательный молодой человек 65 лет желает познакомиться с веселой девушкой без предрассудков для совместного времяпрепровождения?А что, если взять старую телефонную книжку и позвонить тем, кому не позвонил тогда (хотя обещал), кого недолюбил (а ведь хотел), с кем недоговорил (а должен был)?Вот она – многострадальная записная книжка с полуистертыми записями, вместившими столько событий.
«Черный квадрат» – роман необычный, динамичный, хаотичный, эксцентричный... В нем нет сюжета как такового, зато в избытке хватает неуемной фантазии автора, колоритных персонажей и реально-нереальных событий, а также тонкой иронии, черного и просто юмора, а еще какого-то там гротеска и прочей всякой всячины.Главный герой Михаил Липскеров (не автор) – он же Михайло Липскеровский, он же Мигель Липскеровес, он же Моше – не молод не стар, не богат не беден, не добр не вреден, в общем, клевый чувак, – блуждает по лабиринтам времени, по Волнам памяти в поисках своей любви – Лолиты, она же..
Гилад Ацмон, саксофонист и автор пламенных политических статей, радикальный современный философ и писатель, родился и вырос в Израиле, живет и работает в Лондоне. Себя называет палестинцем, говорящим на иврите. Любимое занятие — разоблачать мифы современности. В настоящем романе-гротеске речь идет о якобы неуязвимой израильской разведке и неизбывном желании израильтян чувствовать себя преследуемыми жертвами. Ацмон делает с мифом о Мосаде то, что Пелевин сделал с советской космонавтикой в повести «Омон Ра», а карикатуры на деятелей израильской истории — от Давида Бен Гуриона до Ариэля Шарона — могут составить достойную конкуренцию графу Хрущеву и Сталину из «Голубого сала» Владимира Сорокина.
Коллекции бывают разные. Собирают старинные монеты, картины импрессионистов, пробки от шампанского, яйца Фаберже. Гектор, герой прелестного остроумного романа Давида Фонкиноса, молодого французского писателя, стремительно набирающего популярность, болен хроническим коллекционитом. Он собирал марки, картинки с изображением кораблей, запонки, термометры, заячьи ланки, этикетки от сыров, хорватские поговорки. Чтобы остановить распространение инфекции, он даже пытался покончить жизнь самоубийством. И когда Гектор уже решил, что наконец излечился, то обнаружил, что вновь коллекционирует и предмет означенной коллекции – его юная жена.
«Да или нет?» — всего три слова стояло в записке, привязанной к ноге упавшего на балкон почтового голубя, но цепочка событий, потянувшаяся за этим эпизодом, развернулась в обжигающую историю любви, пронесенной через два поколения. «Голубь и Мальчик» — новая встреча русских читателей с творчеством замечательного израильского писателя Меира Шалева, уже знакомого им по романам «В доме своем в пустыне…», «Русский роман», «Эсав».
Маленький комментарий. Около года назад одна из учениц Лейкина — Маша Ордынская, писавшая доселе исключительно в рифму, побывала в Москве на фестивале малой прозы (в качестве зрителя). Очевидец (С.Криницын) рассказывает, что из зала она вышла с несколько странным выражением лица и с фразой: «Я что ли так не могу?..» А через пару дней принесла в подоле рассказик. Этот самый.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.