Весь Азимов. Академия на краю гибели - [70]

35

Сменив гнев на милость, Оратор Деларми снова обрела возможность доминировать на Заседании. Голос стал ровным, улыбка — милостивой, глаза лучились. Никто не осмеливался прервать её — все ждали, когда грянет гром средь ясного неба.

— Хвала Оратору Гендибалю, — сказала она, — теперь всем нам ясно, что нужно делать. Мы не видим Анти-Мулов, ничего не знаем о них, кроме того, что они тонко и умело касаются сознания людей непосредственно здесь, в самой цитадели Второй Академии. Нам неизвестны планы силового центра Первой Академии. Вероятно, нам предстоит столкнуться с чужеродностью Анти-Мулов и враждебностью Первой Академии.

Нам известно, что некий Голан Тревайз и его спутник, имени которого я сейчас вспомнить не могу, движутся в неизвестном направлении и что Первому Оратору и Оратору Гендибалю кажется, будто в руках Тревайза ключи к исходу этого величайшего кризиса. Следовательно, мы должны выяснить всё, что можно, об этом Тревайзе: куда он направляется, о чём он думает, какова его цель; если на самом деле у него есть какая-то конкретная цель и он стремится попасть в какое-то определённое место, является ли он инструментом в руках тех, кто представляет опасность гораздо большую, чем он сам.

— Он находится под наблюдением, — сообщил Гендибаль.

Деларми насмешливо поджала губы:

— Кто же за ним наблюдает? Один из агентов вашей внешней разведки? Можем ли мы ожидать, что таковые агенты способны противостоять силе столь могущественной, какая здесь была только что продемонстрирована? Безусловно, нет. И во времена Мула, и позднее Вторая Академия не боялась послать лучших из наших людей добровольцами на передний край битвы и даже пожертвовать ими. Сам Прим Пальвер, когда понадобилось реставрировать План Селдона, прочесал всю Галактику под видом тренторианского фермера и привез сюда эту девочку, Аркади. И теперь мы не можем сидеть тут сложа руки и ждать нынешним кризис может оказаться гораздо более серьёзным, чем все предыдущие. Нам нельзя опираться на низовых разведчиков и курьеров.

Гендибаль поинтересовался:

— Уверен, вы не склонны предложить Первому Оратору покинуть Трентор?

— Конечно, нет, — ответила Деларми. — Он нам так нужен здесь! Но у нас есть вы, Оратор Гендибаль. Именно вы первым почувствовали и верно оценили кризис. Именно вы выявили тончайшее вмешательство в сознание думлян и кражу в Библиотеке. Именно вы не побоялись противопоставить свою точку зрения сильнейшей, единодушной оппозиции всего Стола — и победили. Никто из присутствующих не сумел увидеть происходящего так чётко, как вы, и вряд ли кому можно, как вам, доверить оценку событий в дальнейшем. По моему мнению, именно вам отведена роль выйти и сразиться с врагом. Позволено ли мне будет почувствовать мнение Стола по этому поводу?

Формального голосования не было, но все Ораторы настолько ясно ощущали сознание друг друга, что ошеломленный Гендибаль немедленно понял, что в самое мгновение его победы и собственного поражения эта зловещая женщина блестяще преуспела: решила отправить его в ссылку с заданием, продлиться которое могло сколь угодно долго, а она бы тем временем преспокойно осталась здесь, захватила бы лидерство за Столом, получила бы в свои руки власть над всей Второй Академией, а следовательно, и над всей Галактикой, хладнокровно шагая по трупам.

И если ссыльному Гендибалю удастся каким-то образом собрать нужные сведения, для того чтобы Вторая Академия успешно преодолела кризис, честь организации всего предприятия присвоит себе Деларми, и его успех только поможет ей утвердиться во власти. Чем быстрее и увереннее будет действовать Гендибаль, тем скорее у кормила власти утвердится Деларми.

Красивый манёвр и потрясающе быстрая регенерация!

Лидерство Деларми стало настолько явным, что она открыто, не стесняясь узурпировала права Первого Оратора… Размышления Гендибаля были прерваны вспышкой ярости Шендесса.

Гендибаль обернулся. Первый Оратор даже не пытался скрыть охватившего его искреннего гнева, и всем стало ясно, что новый внутренний кризис грядет на смену только что разрешившемуся.

36

Квиндор Шендесс, двадцать пятый по счёту из Первых Ораторов, не питал на свой счёт никаких иллюзий.

Он знал, что его не назовут среди славных представителей ораторской плеяды, просиявших на этом посту на протяжении пятивековой истории Второй Академии, но, в конце концов, он к этому и не стремился. Он председательствовал за Столом Ораторов в спокойные годы процветания Галактики — время не требовало от него подвигов. Оно требовало сдержанности и умеренности, и самым подходящим для этой роли человеком был он. По этой самой причине его предшественник и выдвинул его на этот пост.

«Вы — не авантюрист, вы — учёный, — сказал ему двадцать четвертый из Первых Ораторов. — Вы сумеете сберечь План там, где авантюрист его погубит. Берегите же его, и пусть это слово станет вашим девизом».

Он всю жизнь следовал завету своего предшественника, но его тактика неизбежно была пассивна, что многими принималось за слабость. Время от времени бродили слухи, будто Шендесс собирается в отставку, и тогда начинались интриги по поводу преемственности высшего поста в Академии.