Весь Азимов. Академия на краю гибели - [115]

— Безусловно, Оратор.

— Вы наводили справки на Сейшелле?

— Оратор, — после небольшой заминки ответил Компор, — на Сейшелле есть люди, которые говорят о Гее… но эти разговоры большой ценности не представляют. Чистой воды предрассудки. Они твердят, будто Гея — могущественный мир, который сумел устоять даже против Мула.

— Так и говорят? — спросил Гендибаль, старательно подавляя удивление. — И вы так твёрдо уверились, что это — просто суеверие, и даже не потрудились узнать подробности?

— Нет, Оратор, я спрашивал много и многих, но все говорят об одном и том же.

— Вероятно, — задумчиво проговорил Гендибаль, — те же самые рассказы слышал и Тревайз и почему-то отправился на Гею, может быть, как раз для того, чтобы посмотреть, нет ли там на самом деле могущественной силы. Приближается к планете осторожно — стало быть, побаивается.

— Это очень вероятно, Оратор.

— И всё-таки вы не полетели вслед за ним?

— Я полетел, Оратор, и летел довольно долго, и убедился, что он летит именно на Гею. Потому я вернулся сюда, в окрестности Геи.

— Почему?

— По трем причинам, Оратор. Во-первых, мне хотелось как можно скорее встретиться с вами, как вы мне приказали. На корабле Тревайза и Пелората нет гиперреле, но оно есть на борту моего корабля, и я не могу слишком сильно удаляться от их корабля — об этом сразу узнают на Терминусе. Во-вторых, стало ясно, что Тревайз идет к Гее очень медленно, и я решил, что ещё до того, как он, может быть, высадится там, мне хватит времени вылететь вам навстречу. Мне хотелось как можно скорее увидеться с вами, Оратор, пока волна событий не захлестнула нас, — в особенности потому, что вы гораздо компетентнее меня, и вместе нам легче было бы проследить за Тревайзом до самой Геи и разрешить все срочные вопросы, если таковые возникнут.

— Справедливо. А третья причина?

— Со времени последнего нашего сеанса связи, Оратор, произошло нечто неожиданное и необъяснимое… и поэтому мне также хотелось увидеться с вами как можно скорее.

— Что такое произошло — неожиданное и необъяснимое?

— К границам Сейшельского Союза приближаются военные корабли Академии. Мне удалось перехватить передачу новостей по Сейшельскому радио. В составе отряда как минимум пять первоклассных кораблей, и их мощи хватит для того, чтобы победить весь флот Сейшелла.

Гендибаль ответил не сразу, ни в коем случае нельзя было подать вид, что он не ожидал этого или не понял, в чём дело. Через мгновение он спокойно, даже отсутствующе спросил:

— Вы полагаете, это как-то связано с полётом Тревайза к Гее?

— Это случилось сразу же после старта Тревайза к Гее. Ведь если Б движется следом за А, весьма вероятно, что А — причина этого движения.

— Ну что ж, похоже, все пути ведут на Гею. Все летят туда — Тревайз, я и Первая Академия. Отлично. Вы хорошо поработали, Компор, — похвалил Наблюдателя Гендибаль, — и вот что мы теперь сделаем… Во-первых, вы покажете мне, как обращаться с вашим компьютером и как с его помощью можно управлять кораблем. Уверен, это не займет много времени. Затем вы перейдёте в мой корабль — я успею вложить в ваше сознание сведения о том, как управлять им. Он покажется вам весьма примитивным — собственно, вы могли уже об этом догадаться по его внешнему виду. Вы останетесь здесь, Компор, и будете ждать меня.

— Как долго, Оратор?

— Пока я за вами не вернусь. Не думаю, что я слишком долго задержусь и вы окажетесь за это время в опасности. Но если я всё-таки задержусь, можете лететь на ближайшую планету Сейшельского Союза и ждать меня там. Я разыщу вас, где бы вы ни были.

— Слушаюсь, Оратор.

— И не тревожьтесь. Я справлюсь с этой таинственной Геей, а понадобится — и с пятью кораблями Академии.

67

Литораль Тубинг уже семь лет занимал должность посла Академии в Сейшелле, и работа эта устраивала его целиком и полностью.

Высокий, тучный, он не расставался с густыми каштановыми усами, хотя и в Академии, и в Сейшелле в моде было гладко бриться.

Тубингу было всего пятьдесят четыре, но он уже успел обзавестись скептически-равнодушным отношением ко всему на свете. Как он относился к собственной работе, сказать было трудновато.

Скорее всего, он всё-таки любил её, ведь должность давала ему возможность держаться подальше от политических распрей на Терминусе, а он их терпеть не мог, и вести образ жизни сейшельского сибарита. Зарабатывал он вполне достаточно для того, чтобы обеспечить жене и дочке ту жизнь, к которой они привыкли. Меньше всего он хотел, чтобы привычный уклад его жизни был нарушен.

Кроме того, он недолюбливал Лайоно Коделла, может быть, потому, что Коделл тоже носил усы, хотя, справедливости ради, надо отметить, что усы Коделла значительно уступали усам Тубинга по густоте, длине, да к тому же сильно поседели. Было время, когда в высших политических кругах только Коделл и Тубинг форсили усами, и между ними в этом плане было нечто вроде соревнования. «Теперь, — думал Тубинг, — и соревноваться нечего. По усам я его обставил». Но во всём остальном…

Коделл занимал пост Директора Службы Безопасности уже тогда, когда Тубинг вынашивал мечты занять пост Мэра. Однако от него откупились и назначили послом. Сделала это Харла Бранно для себя, разумеется, но теперь Тубинг был ей только благодарен.