Верю в любовь - [9]

– Это подарок не для тебя, а для них, – деловито пояснил он. – Они потратили много времени и труда на изготовление прекрасных вещиц, выручка от которых пойдет на нужды церкви.

– Мог бы просто пожертвовать деньги, – проворчала Нора.

– Но ведь смысл вовсе не в этом, – возразил Ричард.

Нора молча сложила платок и убрала в ридикюль.

Ричард раздраженно нахмурился, уставясь на тулью ее шляпки. Однако оба тут же улыбнулись пожилой паре, выразившей надежду, что они не пострадали при столкновении.

У другой палатки Ричард стал метать шары в большой кочан капусты, непрочно укрепленный на жерди. Не сумел сбить кочан первыми тремя шарами, зато второй из следующего комплекта полетел прямо в цель. Полученный приз – яркую ленту – Ричард презентовал девчушке, которая стояла рядом, хлопала в ладоши и смеялась.

Нора громко вторила малышке и тоже приветствовала победителя аплодисментами, но он заметил это слишком поздно, когда уже отдал ленту девочке.

– Как мило с твоей стороны! – воскликнула Нора, едва малышка убежала, унося свое сокровище. – Она была счастлива.

– А что еще прикажешь сделать с лентой? Разве что обвязать вокруг тульи, а концами обмотать шею, чтобы шляпу не сдуло ветром, – усмехнулся Ричард.

– Шляпа выглядела бы несколько экстравагантно, – заметила Нора, – особенно потому, что лента была розовой.

– А день сегодня безветренный, – добавил Ричард.

На мгновение забыв обо всех обидах, они улыбнулись друг другу и глупой шутке. И Ричард вдруг заметил удивительное сходство с прежней Норой! Но тут оба отрезвели и разом отвернулись, вероятно, потому, что были очень смущены.

Они поравнялись с палаткой художника, который рисовал угольным карандашом портреты, имевшие немалое сходство с оригиналами.

– Хотите портрет, мэм? – спросил он, переводя взгляд с Норы на Ричарда. – Позвольте нарисовать вашу прелестную даму, сэр, и уверен, вы будете хранить это сокровище всю оставшуюся жизнь.

– О, не стоит, – пробормотала Нора.

– Пожалуйста, мэм! – воскликнул кто-то из окружающих. – Прекрасный сувенир из Уимбери!

– В память о том дне, когда вы могли погибнуть, но остались в живых, – вставил второй.

После этого ее стали убеждать уже хором. Нора, прикусив губу, слушала жизнерадостные уговоры. Наконец она нерешительно взглянула на Ричарда.

– Думаю, – постановил он, вынимая портмоне, – тебе следует позировать.

– Снимите, пожалуйста, шляпку, мэм, – попросил художник. – Грех скрывать такие чудесные волосы.

Очень светлые волосы сверкали на солнце золотом. Нора сидела очень смирно, и вид у нее был смущенный. Правда, она немного успокоилась, когда в толпе собравшихся стали раздаваться одобрительные возгласы. Кому-то даже удалось рассмешить ее.

Ричард молча наблюдал. Она действительно прелестна, более чем прежде. Какое странное ощущение: смотреть на незнакомку и находить знакомые черты. Терзаться обидой, неприязнью и даже ненавистью! А ведь он думал, что все эти недобрые чувства давно умерли. Но все возродилось при встрече с ней. Словно старые раны вовсе не зажили.

Всем и каждому понадобилось толкаться около завершенного портрета и высказывать свое мнение относительно сходства или несходства с оригиналом. Большинство считало, что портрет очень похож. Художник протянул его Ричарду.

Улыбка Норы буквально освещала бумагу. На портрете она выглядела моложе. Перед Ричардом была Нора, которую он знал десять лет назад.

– И ничуть не похоже, – высказалась она, когда они отошли на значительное расстояние от художника, деловито убеждавшего нового клиента в необходимости заказать портрет. – Правда, очень мне льстит, как и должно быть. Не может же он допустить, чтобы модели требовали деньги обратно!

– Вовсе не льстит, – возразил Ричард и, свернув портрет, зажат его в руке. – Наоборот, он совершенно не отдает тебе должного!

Нора растерянно уставилась на него. А сам Ричард осознал, что говорит резко и даже холодно.

Улыбка, не сходившая с лица Норы после посещения художника, мгновенно полиняла. И Ричарду стало стыдно. Совершенно не обязательно было говорить с ней в таком тоне.

– Выброси его и забудь, – посоветовала Нора. – Ты зря потратил деньги.

– Это мне решать, – отрезал Ричард. – Если помнишь, я тратил свои деньги!

– Ты прав, – коротко ответила она.

Со стороны они напоминали детей, раздраженных и попусту злившихся друг на друга.

Они остановились напротив человека, показывавшего карточные фокусы с колодой, такой же засаленной, как его волосы. Мастерства у него было не отнять! Недаром вокруг собралось столько зрителей!

– Интересно, как же он это сделал? – охнула Нора после одного особенно интересного фокуса. Ричард заметил, что она раскраснелась от жары, несмотря на широкие поля шляпки. Похоже, она искренне веселится. А он? Трудно оставаться мрачным и угрюмым в праздничной атмосфере! И если б он гулял по ярмарке один, наслаждался бы каждой минутой. Впрочем, так ли это? Отправился бы он тогда гулять?

Они пошли дальше, и Нора весело хохотала над трюками жонглера в средневековом костюме шута. Вместе с ней смеялись и другие зрители, в том числе и Ричард, на минуту отвлекшийся от мрачных мыслей. Он взглянул на Нору, и в этот момент она подняла глаза. Солнце внезапно стало очень ярким и очень жарким. Оба молча отвели взгляды.