Вертушки ночи - [2]
Сам-то он, конечно, так бы не сказал. Он бы сказал, что в каждой записи есть что-то уникальное. Вам может казаться, что эта запись полное дерьмо, но вот перед вами человек, у которого есть почти все, что записали за последние сорок лет, и этот человек верит, что в каждой записи что-то есть. Он просто любил свои записи. Он просиживал ночи напролет в своей комнатке, заполненной коричневыми конвертами, и проигрывал их одну за другой. Записи, забытые исполнителями. Я вам клянусь — он их все любил.
Да-да, конечно. Но вам же нужно знать про него что-то, чтобы понять, что случилось.
Нас наняли провести танцы на Халлоуин. На улице было негде ступить от этих мелких гадов, которые носились, клянчили подарки и угрожали всем молочными бутылками.
Вайн приготовил кучу записей типа «Монстер Мэш». Выглядел он ужасно, но я тогда не обратил на это внимания. Он вообще-то всегда ужасно выглядел. Для него это было нормой — выглядеть ужасно. Это все от сидения годами в помещении, слушания музыки, да еще у него с сердцем не все было в порядке, и астма, и вообще.
Танцы должны были быть… да, конечно, это вы уже знаете. Они хотели собрать деньги на постройку церковного холла, вот и устроили эти танцы. Вайн сказал, что это смешно. Правда, не сказал — почему. Наверое, какая-то заморочка. Он вообще в этом смыле был ничего, знал много такого, чего другие не знали. Его из-за этого в школе били часто, если меня поблизости не было. Он был таким щуплым мальчишкой, и очки у него были склеены пластырем. По-моему, сам он ни разу ни с кем не дрался, только однажды, когда Грибо Гривс разбил пластинку, которую Вайн принес на школьную дискотеку, и тогда нас понадобилось четверо, чтобы оттащить Вайна, отнять у него железный прут и тут уж и полиция понаехала, и скорая, и все такое.
Ладно.
Я оставил Вайна устанавливать оборудование — не надо было этого делать, но он сам хотел — а сам пошел и присел у бара. Это они так называли — бар, а вообще-то это была пара переносных столиков, накрытых тряпкой.
Нет, я не пил ничего. Ну хорошо — стакан пунша, но это был практически компот. Ну хорошо — два стакана.
Но что я слышал — то слышал, и что видел — то видел.
Я так думаю.
Ну, на такие мероприятия всегда ходит народ определенного типа. Огранизатор, несколько человек из церковного комитета, какие-то ребята из деревни, которые и остались бы дома, да по ящику сплошной снукер. У всех были маски, но про настоящие костюмы никто не побеспокоился, так что выглядело это так, будто Франкенштейн и его команда затариваются у Маркса и Спенсера. На стенах — бойскаутские плакаты, батареи, как во всех деревенских клубах, не греют, а наоборот — забирают последнее тепло. Пахло спиртом. Ну, и чтобы окончательно поместить эту дыру в список центров мировой цивилизации, на одной из балок вращался зеркальный шарик. Половины зеркал не было.
Да, может быть, три стакана. Но там были кусочки яблок. В серьезных напитках не бывает яблок.
Вайн начал с нескольких быстрых танцев, чтобы их подрастрясти. Ну это я немного преувеличиваю, никто до упаду не танцевал. Было прямо слышно, что все тут не так молоды, как когда-то.
Так вот, я уже сказал, что Вайн не то что был диск-жокеем от природы. Но в ту ночь — или скорее, в эту — он и вовсе расклеился. Бубнил что-то все время, уставившись на танцующих. Перепутал записи. Даже одну поцарапал. Случайно — он только и злился в своей жизни, не считая случая с Грибо, когда кто-нибудь начинал нарочно царапать пластинки.
Прерывать его было бы некрасиво, но в перерыве я к нему подошел. И вот что я вам скажу — пот с него прямо-таки лился, даже на аппаратуру попадало.
— Там стоит один, — говорит, — в клешах.
— Мафусаил? — спрашиваю.
— Не морочь мне голову. Тот, в черном шелке с блестками. Изображает из себя Джона Траволту. Не мог ты его не заметить. Ботинки на платформе, серебряный медальон с тарелку величиной. Стоял у двери.
Но я никого такого не заметил. Если бы заметил, не забыл бы.
На Вайне лица не было.
— Ты его не мог не заметить!
— Ну ладно, а дело-то в чем?
— Он на меня смотрит!
Я его похлопал по плечу и говорю:
— Просто он никогда не видал ди-джея с таким стилем, старик.
Я осмотрелся. Большинство народу толпилось поближе к пуншу. И тут Вайн схватил меня за руку.
— Не уходи!
— Да я только хотел воздухом подышать.
— Не… — он постарался справиться с собой, — не уходи. Будь тут. Пожалуйста.
— Да что с тобой?
— Пожалуйста, Джон! Он на меня очень странно смотрит!
Он был до смерти перепуган, так что я поддался.
— Ладно. Только в следующий раз увидишь его — покажи мне.
Тут он занялся своими делами, а я попытался привести в подобие порядка гору проводов и прочего хлама. Для Вайна это был обычный способ обращения с электричеством — он просто все сваливал в кучу. Когда у тебя такая техника, как у нас, возиться с ней можно — да, знаю, можно было — часами. Одних переходников разного вида… ладно.
В середине следующего номера Вайн подтащил меня назад к декам.
— Вон! Видишь! Прямо в центре!
И ничего я не увидел. Танцевала там пара девушек, остальные все были парочки, для которых семидесятых еще не случилось. Если бы там был кто-то в блестках, его было бы видно. Как клубничину в ирладском рагу.
Смерть ловит рыбу. Веселится на вечеринке. Напивается в трактире. А все обязанности Мрачного Жнеца сваливаются на хрупкие плечи его ученика. Но делать нечего: берем косу, прыгаем на белую лошадь Бинки — и вперед!
Что касается таких вещей, как вино, женщины и песни, то волшебникам позволяется надираться до чертиков и горланить во все горло сколько им вздумается. А вот женщины... Женщины и настоящая магия несовместимы. Магический Закон никогда не допустит появления особы женского пола в Незримом Университете, центре и оплоте волшебства на Диске. Но если вдруг такое случится...
Рассказ адаптировал: Золотых Рем ([email protected])Метод чтения Ильи Франка.
Говорят, мир закончится в субботу. А именно в следующую субботу. Незадолго до ужина. К несчастью, по ошибке Мэри Тараторы, сестры Неумолчного ордена, Антихриста не пристроили в нужное место. Четыре всадника Апокалипсиса оседлали мотоциклы. А представители Верхнего и Нижнего Миров сочли, что им очень симпатичен человеческий род…
«Занимательный факт об ангелах состоит в том, что иногда, очень редко, когда человек оступился и так запутался, что превратил свою жизнь в полный бардак и смерть кажется единственным разумным выходом, в такую минуту к нему приходит или, лучше сказать, ему является ангел и предлагает вернуться в ту точку, откуда все пошло не так, и на сей раз сделать все правильно».Именно этими словами встретила Мокрица фон Липвига его новая жизнь. До этого были воровство, мошенничество (в разных размерах) и, как апофеоз, – смерть через повешение.Не то чтобы Мокрицу не нравилась новая жизнь – он привык находить выход из любой ситуации и из любого города, даже такого, как Анк-Морпорк.
Добро пожаловать в Убервальд! В страну, славную вековыми традициями, где до сих пор играют в такие замечательные игры, как «попробуй убеги, чтобы тебя не сожрали» и «успей домой до захода солнца». Здесь вас встретят ласково улыбающиеся вампиры, милые игривые вервольфы и радушные, отзывчивые гномы.А еще здесь лежит легендарный Пятый Слон, некогда упавший на Плоский мир и устроивший чудовищное дискотрясение. А еще здесь множество железа, золота и жировых месторождений – в общем, тех самых штук, которые до зарезу нужны такому цивилизионному городу, как Анк-Морпорк.Так что вперед, сэр Сэмюель Ваймс! Отныне вы – дипломат.
В преисподнюю прибыла инспекция. Загадочный седовласый господин критически осматривает круги ада, беседует с насельниками и смущает местных бюрократов: кто он — архангел, сам Господь или живой человек?На обложке: рисунок Leo & Diane Dillon.
Множество людей по всему свету верит в Удачу. И в этом нет ничего плохого, а вот когда эта капризная богиня не верит в тебя - тогда все действительно скверно. Рид не раз проверил это на своей шкуре, ведь Счастливчиком его прозвали вовсе не за небывалое везение, а наоборот, за его полное отсутствие. Вот такая вот злая ирония. И все бы ничего, не повстречай Счастливчик странного паренька. Бывалый наемник сразу же почувствовал неладное, но сладостный звон монет быстро развеял все его тревоги. Увы, тогда Счастливчик Рид еще не знал, в какие неприятности он вляпался.
Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.
Интернет-легенда о хаски с чудовищной улыбкой может напугать разве что впечатлительного подростка, но хаски найдет средства и против невозмутимого охранника богатой дачи…
Весь вечер Лебедяна с Любомиром, сплетя перста, водили хороводы, пели песни и плясали в общей толчее молодежи. Глаза девицы сверкали все ярче и ярче, особенно после того, как Любомир поднес ей пряный сбитень. Пили его из общего глиняного кувшина и впрогоряч. Крепкий, пьянящий напиток разгонял кровь и румянил щеки, подхлестывая безудержное веселье и пробуждая силы для главного таинства этой ночи. Схватившись за руки крепче прежнего, молодые прыгали через костер, следя за тем, как беснуются сполохи смага, летя вослед.
Оконченное произведение. Грядет вторая эра воздухоплавания. Переживут ли главные герои катаклизм? Что ждет их в новом мире? Открытие забытых небесных островов, продолжение экспансии островитян, восстания челяди,битва держав за место под солнцем на осколках погибающего континента. Грядущий технологический скачек, необычная заморская магия, новые города, культуры и жизненный уклад содрогнут когда-то единую Некротию...