— Мальчишку? В качестве агента? Да, нет…!
— Тем не менее, тот постоянно звонит из Токио в Москву по закрытой линии, согласовывая каждый свой шаг в Японии. И Примаков отправил туда своего доверенного человека, чтобы тот оказывал Селезневу всестороннюю помощь.
— Кого же это?
— Соловьева. Дипломат он, конечно опытный, но из бывших сотрудников Трояновского, а это, согласись, не может не настораживать. У меня вообще складывается впечатление, что Примаков при молчаливом согласии Романова исподволь готовит замену наших послов в некоторых ключевых странах. И первыми под этот удар попадут такие проверенные кадры, как Полянский.
— Я понял вас, Михаил Андреевич. Начну готовить теплую встречу Селезневу в Москве. О результатах доложу немедленно.
14 Июля 1979, суббота
Киото — Токио
Вместо экскурсии по Киото мы утром спешно уезжаем на вокзал и возвращаемся в Токио. Нам даже не дали сфотографироваться на фоне местных красот и древностей. Я только и успел попросить Наито, примчавшегося проводить нашу группу, чтобы он извинился перед Мазуки и ее «сестрами» за то, что мы не заехали попрощаться. Все радужные планы мои порушены, настроение ниже плинтуса. Такой жесткой «пятницы 13-го» в моей жизни еще не было. Хотя вру, было. Савой ведь тоже 13-го случился, и тоже в пятницу, только в апреле месяце. Что ж за непруха-то такая…?! Теперь мне что — по тринадцатым числам из дома вообще не выходить?! Так ведь враги и дома меня достанут.
Травмированное веревкой горло до сих пор саднит, на шее самая настоящая странгуляционная борозда, как у висельника — пусть прерывистая, неглубокая, но она есть. Замотал горло большим черным платком на манер арафатки, чтобы людей не пугать. Кстати стильно получилось, будто так специально и задумано. Официальная версия — у меня проблемы со связками после концерта. Даже не приходится никому ничего объяснять, просто, молча, показываю на свое горло и развожу руками. А у Альдоны рука на перевязи, страшные синяки и ссадины на теле скрыты свободной белой блузой с длинными рукавами. Время от времени она морщится, пытаясь усесться в кресле Синкансена поудобнее. Для остальной группы звездочка неловко поскользнулась в темноте на камнях в горячем источнике.
И мы с Альдоной до сих пор не знаем, чем вчера ночью все закончилось. Корейца, которого я стащил в воду, прибежавшая на мой крик охрана еще при нас быстро выловила. Он видимо не ожидал, что вода такой горячей окажется — от неожиданности начал хватать ртом воздух и ослабил хватку. Ну, я и вывернулся, а потом еще и слегка притопил его, собрав силы. Громко заорать у меня не получилось, но в ночной тишине даже и слабого крика хватило, чтобы ребята меня услышали. Альдоне в это время совсем тяжко пришлось. И для нее плохо бы все закончилось, если бы ее противник не попытался скрыться, услышав топот ног нашей охраны. Он просто не успел ее добить, потому что она дралась как раненная бешеная кошка — до последнего. Но, судя по всему, наши парни его потом догнали и скрутили — босиком и без штанов, в одних плавках, далеко не убежишь.
По дороге к дому Вячеслав попробовал нам проповеди читать, что если бы мы его послушали, то… Но разозлившаяся Алька рявкнула на него так, что он мигом свой язык прикусил:
— Слава! Если бы мы тебя послушали и легли спать, нас бы, как щенят во сне прирезали! И твоих ребят внизу, под террасой тоже. Это же профи высшей категории. Северокорейский спецназ! А потом подкинули бы какие-нибудь улики, чтобы свалить всю эту кровавую резню на японских националистов. Месть, мол, такая за Северные территории, понимаешь?! Так что перекрестись, что нас на источнике подкараулили, а не в доме. Иначе утром был бы международный скандал такого масштаба, что и до разрыва дипотношений могло дойти.
Вячеслав как-то мигом резко сбледнул с лица, видимо представил себе в красках катастрофу, которой удалось избежать благодаря нашей с Альдоной самоволке. Вот то-то же…!
Пока я в своем номере обрабатывал Снежной королеве ссадины и ушибы чудодейственной мазью, оставшейся еще с Токио, она мне успела кое-что рассказать.
— Не переживай, эти корейцы метили в меня, а не в тебя. Тот, которого ты в бассейн стащил потом бросил мне: «Ты хуже предателя — позоришь свою страну, кривляешься перед врагом за деньги, как шлюха! Предала все, чему тебя учили наши учителя!».
— Похоже, у этих чучхе настоящий мусор в голове! — я тихонько откашливаюсь, тру горло.
— Все они там отморозки идейные — Альдона тяжело вздыхает — Но отец с ними разберется, можешь даже не сомневаться.
Я только хмыкнул. Вот уж в чем я точно не сомневаюсь! Имант, мать его Янович, никого за дочь не пощадит. Если уж за Савой англичанам такая ответка прилетела, то Северной Корее теперь, наверное, к смене правящей династии пора готовиться. Надо быть полными кретинами, чтобы связываться с Веверсом при его нынешнем высоком положении. Хотя… подозрительна мне что-то такая активность корейцев.
— Любовь моя!
Альдона подозрительно на меня посмотрела.
— А может, это провокация Сеула? С них тоже станется. Поссорить СССР с КНДР — давняя мечта южан.
— Нет… — качает головой Альдона — я узнала того, кто тебя душил. Мы с ним вместе когда-то учились. Вот если только в Пхеньяне у них тоже борьба за власть началась, и кто-то ушлый решил Ким Ир Сена подставить? Такое вполне возможно. Но с этим теперь пусть отец разбирается…
