Вершина - [3]

Вернувшись на свой этаж, Джонатан просунул голову в элегантно обставленную приемную Лиса.

- Если он хочет меня видеть, - сказал он, - то имейте в виду, что я уже вернулся.

- У него сейчас врач, - сообщила мисс Теблейн, доверенная секретарша Лиса. - Будьте добры, будьте у себя и не отходите от телефона.

Усевшись за свой письменный стол, Джонатан, которому за неимением других дел оставалось только ждать да разглядывать висевшие на стене графики читательских отзывов, спросил себя, что же все-таки происходит. Лиса можно было заподозрить в чем угодно, кроме действий под влиянием импульса. Постоянный пропуск, визит на Тринадцатый - все это само по себе свидетельствовало о повышении. Над Тринадцатым этажом был только Четырнадцатый, ибо ни одной живой душе не разрешалось подниматься на Пятнадцатый, где в самой верхней части пирамиды помещались апартаменты Президента. Неужели мне действительно предстоит стать членом Правления? - подумал Джонатан. В отделе рекламы он не мог подняться выше, не заняв место самого Лиса.

"Каков бы ни был ответ, я его очень скоро узнаю", сказал себе Джонатан. Пожав плечами, он вытащил из кармана пропуск, внимательно изучил свое сходство с изображением и рассмеялся. Канули, канули в вечность золотые кудри юности! Расчувствовавшись от воспоминаний, он попытался представить себе, как он выглядел в двадцать семь лет. Но у него ничего не получилось.

Однако же я хорошо помню, с улыбкой подумал он, что я был настроен скептически. О, каким же я был тогда скептиком!

Он вспомнил, как, не доверяя лифтам, он измерял шагами коридоры, желая убедиться в том, что нижние этажи пирамиды больше, чем верхние. И он сделал еще кое-что похуже. Покинув в рабочее время свой письменный стол, он отправился исследовать подвалы, не обнаружив там, конечно, ничего зловещего, ничего вообще,

Затем, изучив по возможности само здание (с улыбкой вспомнил Джонатан), он попытался выяснить, какого рода продукцию выпускало "Объединение". И ему удалось кое-что узнать. Так, например, ему стало известно, что каждому из четырех тысяч видов выпускаемой компанией продукции соответствовало определенное буквосочетание, от "Ааб", которое обозначало примесь к молочному коктейлю, до "Яюя", за которым стояли роторы для тракторных индукторов. Но эта коллекция "Аабов" и "Яюяев" вскоре ему наскучила.

На столе раздался резкий телефонный звонок, настроенный на максимальную громкость. С ловкостью, развившейся в результате длительной практики, Джонатан снял трубку и, как попугая, водрузил ее себе на плечо.

- Джербер у телефона, - произнес он.

Звонила секретарша Лиса.

- Врач еще не ушел, - сказала она. - Должно быть, сегодня утром его особенно беспокоит язва, а может, ему опять послышалось это тиканье. Но у меня есть для вас кое-какие инструкции. Будьте добры, позавтракайте, в час дня ознакомьтесь с Четырнадцатым этажом, а в два зайдите сюда.

- Чем там пахнет, мисс Теблейн? - спросил Джонатан.

Секретарши считали жаргонные выражения доказательством демократичности, и, если вы употребляли их, они пускали слух, что вы очаровательны. Не жалея ни сил, ни молодости, девушка расшибалась в лепешку, работая для босса, который был признан достаточно очаровательным.

- Не знаю, - ответила мисс Теблейн. - Но, несомненно, происходит что-то важное. Главный Проект.

- Как вам известно, я завтракаю в двенадцать с Группой Младших Сотрудников. Директора же отправляются завтракать не раньше четверти второго. Если я поднимусь на Четырнадцатый, когда они уйдут, я никого не застану. Вы случайно не знаете, что, по его мнению, я должен там делать?

- Думаю, что вам нужно только осмотреть помещение, сказала мисс Теблейн. - Как бы я хотела пойти с вами! Мистер Джербер, обещайте мне одну вещь. Обещайте, что, вернувшись, вы скажете мне, действительно ли в туалете мистера Уоффена позолоченное сиденье.

- Хорошо, - пообещал Джонатан, отлично зная, что никогда этого не сделает.

Он позавтракал со своими двумя помощниками, более молодыми, чем он, еще не закончившими стажировку. Он обнаружил, что весть о получении им золотого пропуска уже успела разнестись, и это открытие позабавило его. Перед ним сияли чисто вымытые восторженные лица юношей; как только он открывал рот, они из уважения к нему тут же судорожно вытягивались.

Вскоре после часа Джонатан поднялся в лифте на Четырнадцатый этаж. Он был заметно меньше Тринадцатого; видимо, разница между размерами ступеней была больше, чем это казалось с улицы.

Другой охранник, отдав честь, сообщил, что на этаже помещается восемь директорских кабинетов и зал для совещаний и Джонатан может свободно осмотреть все, что захочет.

- Здесь есть на что взглянуть, сэр, - добавил охранник.

И он был прав. В нескольких кабинетах стояли парикмахерские кресла, гигантские телевизоры и бары, заполненные специальными смесями по вкусу хозяина. В одном находилась камера для хранения сигар размером с банковский сейф, в другом - мишень для стрельбы из духовых пистолетов, при третьем была оборудована финская баня "сауна". Самой интересной оказалась комната, представлявшая собой точную копию палубы прогулочной яхты, со складным стулом и стойкой для удочек и спиннингов. Нигде и в помине не было ни одного чиновника, ни одной секретарши. Ни один документ не осквернял сверкающее полированное дерево громадных письменных столов.