— Да, Фрэнк. Передаю.
Аппарат на столе Хертцога сыто заурчал и выбросил серию фотокопий.
— Самую, на мой взгляд, ценную информацию я положила сверху, — уточнила невидимая Полетт.
— Да, я вижу. Спасибо. — Хертцог склонился над фотокопиями и удовлетворенно хмыкнул. — Еще вот что, Полетт, свяжитесь, пожалуйста, с Тэдом Трэвеном из городского совета, Я хотел бы поговорить с ним кое о чем за коктейлем сегодня после двенадцати часов. Думаю, его устроит встреча в одном из залов “Плэжэр Хауз”.
Тэд Трэвен был высоким худым брюнетом. Время и житейские хлопоты растянули и сжали его бескровные губы таким образом, что в закрытом состоянии разрез рта как бы продолжался на несколько сантиметров с обеих сторон сверх границ, отведенных ему природой.
— Хочу отметить, Тэд, что вы на редкость здравомыслящий человек, — начал Хертцог. — Вы умеете планировать. Вы все взвешиваете перед тем, как предпринять какой-либо шаг.
— Никто не может сказать, что я когда-либо совершил неразумный поступок, — согласился Трэвен, попивая свей мартини и разглядывая потускневшую от времени русалку, вытатуированную на запястье Хертцога.
— А вы, в свою очередь, можете сказать про меня, что а не так уж и удачлив, — продолжил Фрэнк, — что-то типа “парень, зайди-ка попозже”. Если говорить серьезно, то я простой работяга, которому посчастливилось получить в наследство от отца бюро путешествий. О, — остановил он жестом собравшегося было что-то возразить Трэвена, — мне просто повезло, и я смог основать собственное дело, вот, пожалуй, и все. Сейчас у меня есть немного денег в кармане и достаточно здравого смысла в голове для того, чтобы не влазить во всякие сомнительные делишки. Я прекрасно понимаю, что сколько веревочке не виться, но рано или поздно кому-то все равно придется заплатить по счету. Ну, а когда мне нужно что-нибудь разузнать, когда мне нужна помощь опытного и умного человека, я прихожу к такому парню, как вы.
Трэвен растянул свои бледные губы в широкой ухмылке.
— Вы мне льстите больше, чем я этого заслуживаю…
— Нет-нет! — с жаром возразил Хертцог. — Я действительно так считаю, Тэд! Вот, кстати, что делать человеку типа меня, который владеет туристической компанией? Вполне естественно, что меня рано или поздно заинтересует не только Атлантис, но и другие точки планеты. Иногда мне кажется, что неплохо было бы начать какое-нибудь дело в Европе или Африке — в Севастополе, или, скажем, в Кейптауне. Я имею в виду не только открытие туристических контор, есть смысл копнуть там поглубже. Но если бы я так поступил, то вскоре оказался бы в довольно сложных отношениях с местными властями… Я не понимаю, почему нам следует держаться подальше от материка? И если уж я пришел к вам, объясните мне, пожалуйста, почему это происходит?
— Конечно, объясню, Фрэнк, — кивнул Трэвен, — вы же знаете, что основная доктрина консервативной партии заключается в том, чтобы максимально изолировать нас от материка Это — единственная возможность избежать повторения у нас их проблем, До тех пор, покуда единственным связующим звеном между нами и материком будет грузовой тоннель, мы будем играть роль расчетной монеты. Но если мы влезем в их дела, то вскоре окажемся запутанными во всех их безрезультатных попытках справиться с экологической разрухой. А в нынешнем положении мы продолжаем взымать посреднические проценты и вкладываем их в наше дело. И у нас нет и не будет ни малейшего желания взваливать на свои плечи дополнительную ответственность.
— Ну, теперь-то мне все стало ясно, — облегченно вздохнул Хертцог. — Раньше-то я думал, что поскольку мы являемся потомками тех людей, которые продолжили тоннель с материка сюда, то мы как-то связаны со всеми странами…
Трэвен вновь ухмыльнулся.
— Это было сто лет назад, Фрэнк. Ни одного правительства, которое финансировало тогда это строительство, уже нет в помине, так что никаких юридических оснований для подобной связи просто не может быть.
— Конечно, конечно. Теперь я все понял. Мне просто необходимо было все это растолковать. Спасибо, Тэд.
Трэвен с задумчивым видом сделал большой глоток.
— Да, — произнес он с легкой укоризной, — вы неплохо сработали в этом деле… Я имею в виду Уильяма Уоринга. Если бы ему разрешили организовать инвестиционный синдикат, то в результате этого, сосредоточив капитал, он бы выдвинул на всеобщих выборах кандидатов, выступающих за наше активное участие в делах материка. Вы тогда спасли многих людей, не забывая, впрочем, и о себе.
— О, но он и так полностью запутался в той афере, где пытался присвоить двадцать тысяч долларов, принадлежащих Ай-Ти-Ай. Согласитесь, это довольно большие деньги. Когда мне удалось выбить его из седла, я был немало удивлен, обнаружив, что это далеко не все, чем он занимался. А, в общем-то, мне просто опять повезло, Тэд. Но знаете, что я думаю?
— Да?
— Я вот что думаю. Уоринг, открывая здесь свое дело, мог подорвать мое собственное дело, а я не имел ни малейшего представления о том, что он затевает. Вот если бы у меня был свой человек среди политиков, который мог бы меня вовремя информировать обо всем… Да, Тэд, тогда бы я не оказался в такой щекотливой ситуации.
