Версаль под хохлому - [6]

– Сегодня я останусь ночевать у Кати, ее родители уходят в ночную смену.

И Марина спокойно отвечала:

– Хорошо. Обязательно купи кекс – неприлично заявляться в дом с пустыми руками.

И все. Мать не вела себя как испуганная клуша, не причитала: «Какая Катя? Зачем идти к ней на ночь? Где она живет? Кто ее родители? Что за глупая идея! Сиди дома, учи уроки».

Марина не шарила по карманам дочери, не рылась у нее в шкафу, не пыталась подслушивать под дверью, когда к Ане прибегали подружки. Девочка знала, где находится коробка с деньгами на хозяйственные расходы, и могла взять оттуда некую сумму. В буфете открыто стояли бутылки со спиртным, косметику и духи Марина, не таясь, держала на полочке в ванной. Наверное, именно потому, что родители чуть не с пеленок считали Аню самостоятельной личностью, никогда с ней не сюсюкали, признавали право девочки на собственное мнение, не подозревали ее ни в чем плохом, она никогда ничем дурным и не занималась.

Марина работала бухгалтером на автобазе, Леонид настройщиком. Да, да, Маркелов ходил по домам и приводил в порядок рояли и пианино. Жила семья скромно, но денег на еду, отдых и мелкие радости хватало. Вот машиной и дачей они не обзавелись, маленькие зарплаты не позволяли накопить столько денег. В девяностые годы, когда состояния у некоторых людей появились буквально из воздуха, Леонид и Марина не изменили своих привычек – не рвались ни к власти, ни к большим деньгам и никогда не жаловались на трудности. Марина любила вышивать, а Леня сочинял музыку, все свободное время проводя за стареньким пианино. В основном он играл по ночам. Квартира Маркеловых находилась в обычном доме, и, по идее, соседи должны были возмущаться, когда Леня в поздний час принимался музицировать. Но, вот странность, никто не стучал по батарее и не требовал прекратить играть, никаких проблем с соседями у Маркелова не возникало. Когда Анечка пошла в восьмой класс, папа где-то раздобыл подержанный синтезатор с наушниками, и в доме стало совсем тихо.

– Хорошо-то как у вас теперь! – ляпнула однажды мать Марины, приехавшая из деревни погостить к дочери. – Раньше войдешь, и желудок к горлу скачет, такие звуки Ленька из пианино извлекал. Мне все казалось, он кого-то мучает.

Зять никак не отреагировал на слова тещи. Но Марина, когда муж ушел из комнаты, возмутилась:

– Мама, как тебе не стыдно! Леня пишет симфонию! Он гениальный композитор! Не смей говорить гадости!

Таисия Петровна, простая женщина, всю жизнь проработавшая уборщицей в конторе колхоза, надулась.

– Чего я сказала плохого? Доченька, в телевизор глянь. Композиторы все там сидят, поют-пляшут, деньги лопатой гребут. А у тебя пустой неудачник. Трень-брень и пшик! Живете из кармана в рот, на унитаз работаете. Кому Ленькина музыка нужна? От нее огурцы и те помирают.

– Мама! – взвилась всегда спокойная Марина. – Что за чушь ты несешь? Овощи не люди, они не слышат музыку!

Но Таисию Петровну было не сбить с толку. Она сложила руки на груди и зачастила:

– Ошибаешься, доча! Приехали вы ко мне летом пожить, пошел Ленька в наш клуб, там пианина стоит, и ну по клавишам долбить. А через три дня прибегает Серафима и просит: «Тася, попроси зятя не куролесить. Едва он бренькать начинает, у нас собаки воют. У Лидки коза доиться перестала, а у Наташки огород завял. Раньше такого не случалось, Маринкин муж, твой зять, виноват».

– И ты поверила дурам? – всплеснула руками Марина.

– Они мне соседки, – оскорбилась Таисия Петровна. – А мелодии у Леньки – как ножом по тарелке. Вон, по радио-то красиво поют... Почему он так не играет, если умеет?

В тот день Марина крепко поругалась с мамой. Обиженная женщина уехала домой и больше к дочери в квартиру ногой не ступала. Единственный раз Аня видела бабушку на похоронах мамы. Таисия Петровна подошла к гробу, глянула на зятя и зло сказала:

– Какого хрена ты жив, когда моя Мариночка умерла?

Аня онемела. Леонида передернуло. А бабка, плюнув Маркелову на ботинки, удалилась, не пошла даже на поминки. И больше в семье Маркеловых не появлялась.

Музыка Леонида Петровича никому не нравилась, а вот Анечке его странные мелодии помогали. Часто вечерами папа смотрел на лежащую на диване дочь и спрашивал:

– Заснуть не можешь?

Получив утвердительный ответ, он приносил в комнату магнитофон и включал. Из динамика лились звуки, похожие на те, что издают кастрюли, когда хозяйка моет их под слишком сильной струей воды. Но почему-то это побрякивание нагоняло сонливость, и Аня засыпала.

После смерти мамы девочке пришлось заботиться об отце – тот был совершенно беспомощен в бытовых вопросах. Многие ее сверстники, оставшись без матери, боятся, что в доме появится мачеха, Анечка же, наоборот, мечтала о новой папиной женитьбе – ей хотелось переложить бремя забот о нем на чужие плечи.

Закончив институт, Аня устроилась дизайнером в большую фирму, занимающуюся ремонтом. Владела предприятием Вероника Андреевна Суханова. У нее имелась дочь Света, ровесница Ани. Отнюдь не строгая начальница обладала приятной внешностью и была в разводе.

Вероника Андреевна в юности хотела стать оперной певицей, очень любила музыку, играла на фортепьяно. Как-то Аня случайно услышала, что Суханова ищет настройщика, и девушка порекомендовала начальнице своего отца. А через неприлично короткое время после знакомства Маркелов с Сухановой сыграли свадьбу.