Верой и правдой - [94]

Она серьезно кивнула:

— Я его видела. Он ехал позади всех, но я видела его. Это он стрелял из револьвера в мистера Болларда.

— Ты сказала, что он вернулся, так? — переспросил Лондон. — Ты думаешь, что перед нападением он куда-то уезжал?

Она глядела на него широко открытыми глазами.

— Да, он уехал, когда мы остановились у большого пруда. Мистер Боллард и папочка заметили, как он берет чужие вещи. Они связали его веревкой — руки и ноги. Но когда я утром пошла посмотреть, он уже исчез. Папочка решил, что он уехал из каравана, и надеялся, что с ним ничего не случится.

Хелберт. Выходит, он уехал, а потом возвратился и привел с собой индейцев. Предатель. А в Индепенденсе что болтали о нем? Джим несколько раз проезжал той тропой. Возможно, Хелберт и есть пособник индейцев.

Бетти Джейн легла спать на подстилке, устроенной им для нее из охапки травы, а затем Джим Лондон, соблюдая крайнюю осторожность, выбрался на разведку, желая получше осмотреться на местности. Возвратившись обратно, тоже растянулся в траве. Прошло довольно много времени, прежде чем ему удалось задремать, и во сне он увидел Джейн. Пробуждение было безрадостным: съестные припасы закончились. До сих пор он так и не опробовал винтовку, хотя по дороге они дважды видели антилопу. Но он опасался, что выстрел может привлечь внимание команчей.

Бетти Джейн худела на глазах, и даже во сне ее личико казалось болезненно-усталым. Внезапно он услышал легкий шорох и повернул голову. Всего в дюжине футов из тростника выглядывал индеец, прицеливавшийся в него из винтовки! Бросаясь в сторону, он выхватил один из револьверов. Прогремел винтовочный выстрел, Джим выстрелил в ответ. Выронив из рук винтовку, индеец опрокинулся навзничь и остался неподвижно лежать на земле.

Лондон настороженно огляделся по сторонам. Холмы по-прежнему выглядели безучастно пустынными, по крайней мере команчей больше не увидел. Совсем неподалеку мирно щипал траву пятнистый мустанг. Держа оружие наготове, Лондон подошел к индейцу. Его пуля угодила в шею под самым подбородком и прошла навылет, перебив позвоночник. На широком ремне из сыромятной кожи висел скальп, еще не успевший просохнуть от крови, а винтовка, из которой стрелял индеец, выглядела совсем новой.

Он подошел к коню. Животное испуганно попятилось назад.

— Спокойно, мальчик, — тихо произнес Лондон. — Все хорошо.

Конь навострил уши и стоял, выжидающе глядя в его сторону.

— Ты, похоже, и по-английски понимаешь? — тихо заметил Джим. — Что ж, может быть, раньше у тебя уже был белый хозяин. Сейчас посмотрим.

Он поймал поводья и протянул руку к коню, который сначала замер, а потом потянулся носом к его пальцам. Собрав поводья, Джим провел ладонью по конской спине. Уздечка тоже принадлежала белому человеку. Но седло заменял чепрак.

Когда он вернулся обратно, Бетти Джейн тихонько плакала, очевидно, напуганная выстрелами. Он взял ее на руки, затем подобрал с земли винтовку и направился к коню.

— Не плачь, теперь у нас есть лошадь.

В ту ночь она заснула у него на руках, а он продолжал ехать вперед, не останавливаясь. Он погонял коня всю ночь, пока маленький пятнистый мустанг не начал спотыкаться, после чего он спешился и вел коня в поводу, оставив Бетти Джейн сидеть верхом. С наступлением утра они расположились на отдых.

Два дня спустя, усталый, небритый, в одежде, превратившейся в лохмотья, Джим Лондон проехал по пыльной улице Симаррона, направляясь к лавке Максуэлла. Ярко светило полуденное солнце, и его блики играли на лоснившихся боках сытых оседланных лошадей у коновязи. Остановившись перед домом, Лондон слез с коня. На просторной веранде, пристально разглядывая его, стоял сам Максуэлл, а рядом с ним Том Боггс, внук Даниэла Буна, которого Лондон помнил с тех пор, как ему довелось пожить в Миссури.

— Похоже, путник, тебе здорово досталось по дороге сюда. А что это у тебя на коне? Похоже на индейский ковер. Или часть от него.

— Так и есть. Сам краснокожий отправился на тот свет. — Он взглянул на Максуэлла. — У вас здесь где-нибудь поблизости есть женщины? Девочка очень устала, ей нужен отдых и покой.

— Разумеется! — с готовностью воскликнул Максуэлл. — Здесь полно женщин! Моя жена в доме!

Он взял на руки спящего ребенка и позвал жену. В это время малышка открыла сонные глаза, еще какое-то время глядела перед собой и вдруг скривила губки и громко расплакалась. Все трое мужчин обернулись и посмотрели в том же направлении, куда устремила испуганный взгляд девочка. Там стоял Хелберт, с таким ужасом уставившийся на ребенка, что можно было подумать, он вот-вот провалится сквозь землю.

— Что такое? — недоуменно спросил Максуэлл. — Ты что?

— Это он убил мистера Болларда! Я видела его!

Хелберт мертвенно побледнел.

— Да вы что, малышка меня с кем-то путает! — забормотал он. — Я ее впервые вижу! — Он обернулся к Джиму Лондону. — Где вы разыскали эту кроху? — спросил он. — И кто вы такой?

Джим Лондон ответил не сразу. Он в упор разглядывал Хелберта, и внезапно все, что накипело у него на душе за время долгой дороги: бессильная злоба и боль, пережитые во время нападения индейцев и потом, при виде изувеченных тел на земле рядом с разграбленными повозками, — все это вернулось к нему, закипая в душе праведным гневом, готовым выплеснуться на этого человека. Ребенок остался сиротой — и все это из-за этого негодяя.