Вернувшийся из навсегда - [20]

«Ну да, они-то все решили, что я уже сдался и перестал бороться, – прорезалась в мыслях досада. – И видят меня почти предателем. Ха! Наивные! Дайте мне только точку опоры, а уж я постараюсь перевернуть весь ваш лживый мирок вверх тормашками! Если я больше двух месяцев только и думал, как себя уничтожить, но не находил способа, то в такой вот новой обстановке мне обязательно что-нибудь да обломится. Тем более что никто из них, даже эта ядовитая стерва, не подозревает о моих уникальных возможностях. Точнее не столько моих, как моего тела. Жаль, что настолько израненного… И зря они не осознают, что мне терять нечего, за жизнь я совершенно не цепляюсь и цепляться не собираюсь! С радостью устрою большой «бум!»

Но одно дело так думать и самого себя убеждать, и совсем иное – лишать сознание надежды на какое-нибудь чудо. Хотя бы даже на аналогичное тому, которое перебросило его когда-то с Земли в миры Долроджи. «Случившееся однажды всегда повторяется!» – как утверждают мудрецы. Ну и скептики добавляют: «Жаль, что повторения случившегося порой приходится ждать миллионы лет».

Светозаров не принадлежал к скептикам, хоть и желал себя умертвить любым возможным способом ещё совсем недавно. Но тогда была причина: его жестоко пытали, мучили и собирались умертвить самым изуверским способом. Сейчас же он стал нужен, его начали лечить, подкармливать и даже пообещали некие, пусть и низменные, но удовольствия. А всё это для практичного и пытливого ума – лишь прекрасный повод если не вырваться отсюда, то хотя бы сосредоточить на этом все свои помыслы. Ведь любое изменение окружающей обстановки даёт дополнительную возможность, предоставляет мизерный, но всё-таки шанс вырваться на свободу. Тем более что землянин имел знания, не доступные хотя бы тем же инженерам комплекса. Да и силы его существенно отличались от сил местных «проходчиков» через подпространство.

То есть возможности имелись, следовало их рассмотреть в тумане глобальной неосознанности.

И шансов на спасение имелось несколько. Помощь соратников, уникальные способности, увы, сейчас ни на что не годного тела и боевая техника. То есть главный шанс пока просматривался землянином в самом страшном на вид устройстве. Том самом Могильщике, который робот и который пытались уже больше недели отладить для пленения любого мятежника или повстанца. А после пленения ещё и немедленно отрезать ступни врага, чтобы тот даже не пытался сбежать. Глупо и нелогично звучало подобное заявление, но манипуляторы с резаками, способными отрезать что угодно вкупе с защитным скафандром, не только неприятно напрягали, но и давали надежду.

Ибо в любое время любое оружие оружием и останется. Надо только вовремя его отобрать у противника и применить себе на пользу. Или перехватить управление оружием. В идеале Могильщик мог обрезать сдерживающие заключённого жгуты и цепи, взломать пол, стены, свод, повредив тем самым излучение аннуляторов, и тогда убраться отсюда будет проще, чем чихнуть. Вся сложность заключалась в первой части плана, в перехвате.

Казалось бы, как может прикованный к стене узник перехватить управление роботом? С помощью своей вмонтированной в стол консоли? Для этого даже гению по взлому программ и защитных паролей понадобится несколько недель, если не месяцев. Опять-таки при условии полной свободы в управлении сетями. А здесь ведь наверняка Могильщик имеет независимые цепи управления, ещё и контролируемые оператором-наблюдателем. Так что «ухватиться» за его системы управления – немыслимая затея. Только вот и сидеть сложа руки нельзя. Как говаривал один из первых командиров офицера Петра Светозарова: «Появилась идея? Раскручивай её до победного конца!»

Тем временем переоформление узилища подошло к концу. Апофеозом пертурбаций стала установка занавесей по дальнему периметру образовавшейся полукруглой комнаты. Там в два слоя навесили от сводов до пола плотные гардины, причём весьма и весьма приличные, указующие на солидность и респектабельность в своих оттенках. Несколько подвешенных к потолку видеокамер даже маскировать не стали, но всё равно обстановка резко стала домашней, чуть ли не интимной. Особенно если сравнивать с прежним беспределом. Да и новые комплекты бумажной одежды выдали, более приятные на ощупь и радующие глаз расцветкой.

Когда узник принарядился, стали подаваемыми через динамики командами проверять регулировку жгута, контролирующего пояс на пленнике со спины. Просили усесться то на один табурет, то на другой. Затем наклониться над столом, напоследок прилечь аккуратно на кровать, что удалось сделать только боком да на самом краешке. Хорошо придумали, всё рассчитали! Стоит начать узнику буянить, как его сдёрнут с кровати да притянут к стенке.

Ну и после калибровки новых пут на большой обеденный стол принесли очередную порцию пищи, весьма сытной и калорийной, но в небольших количествах. Обеспокоенный голос генерала Жавена пояснил:

– Переедать тебе вредно. Да и не заработал ещё.

– А что для этого надо? Встать на табуретку и рассказать стишок про дебильного генерала?

– Зря нарываешься, – благодушно хмыкал начальник охраны объекта. – Ты ещё не опробовал ни одного болевого гостинца, которым тебя может угостить твой распрекрасный поясок. Сразу предупрежу: и не советую пробовать. Новейшая разработка, плод гениальных мыслей учёных целого поколения. Так что послушай моего совета, веди себя хорошо, не дерзи, выполняй все предписания врачей и рекомендации медсестёр… И тогда будешь получать временный доступ к всемирному терминалу новостей, кино, официальных коммюнике и даже в общее пространство почтовой переписки.