Вернуться или вернуть?-2 - [28]

Если быть объективным, то моя деятельность этой весной не принесла ничего глобального. Как-то все суетился, гонял подопечных, сам что-то делал, но без видимого результата. Смотался в Крымскую. Когда вернулся, засел за написание книг. Артём в очередной посылке передал печатную машинку. С этим усовершенствованным аппаратом уже можно было работать и печатать. Машинка почему-то привела Клима в бурный восторг. Я так и не понял, по какой причине. В любом случае типографский текст ему придется набирать вручную.

Мою серию космической фантастики цензоры прочитали и одобрили быстро. Там действительно не было никакой крамолы. А репутация у меня была достойная. Так что цензоры тормозить выход фантастики не стали. Кого я точно порадовал этой серией, так того же это Клима. Он давно и дотошно выспрашивал меня типа «есть ли жизнь на Марсе?» А тут я все подробно с пояснениями написал. Думаю, моя фантастика найдет своих читателей.

Но все это было мелочью по сравнению с тем, что делалось на заводе в Петербурге. Вера Степановна устроила кадровые перестановки. Яшку оставила управляющим в Крымской. Он ей слал свои отчеты, и наша главная химичка была всем довольна. Остальные ребята тоже неплохо работали, но держать на нефтеперерабатывающем заводе четырех опытных химиков было слишком «жирно». Я пообещал прислать Яшке в помощь молодняк.

Выпускной назначил на десятое мая. Деевы лично приехали за своим персоналом. Выпускались все ученики без исключения. Самым младшим было пятнадцать лет. Но они прошли полный курс и вполне могли уже работать под руководством опытных наставников, продолжая совершенствовать знания на практике.

Выпускной у нас получился красочный и веселый. Кроме сертификата об окончании школы, парни получали паспорта. С января этого года паспорта стали выдавать всем категориям граждан России. Я специально затянул этот процесс, чтобы приурочить к дате выпуска из школы.

После торжественной части состоялся обед и посещение городской выставки животных. Пятого мая в Екатеринодаре Кубанское экономическое общество открыло выставку домашних животных. Зарян участвовал там со всеми своими собаками. Не представляю, как жюри будет делить места. Кавказцы Заряна были ничуть не хуже собак городского головы. Правда, овчарки и московские сторожевые конкуренции не имели.

На выставке представляли не только собак, а всех животных, которыми могли похвастаться. Понятное дело, казаки демонстрировали лошадей. Станичники привезли свиней, овец и коров. Я уже побывал на выставке. Встретил Федора. Он демонстрировал «наших» бройлерных кур. Уже сторговал их за хорошую цену и ждал, когда закончатся выставочные мероприятия. На Заряна тоже наседали с предложениями продать собак. Пришлось приставить к нему охрану. У Заряна все щенки расписаны. Лишних на продажу нет. Деевы заберут с собой парочку московских сторожевых. Еще купцам пообещали.

Наконец закончились все праздничные мероприятия, и ученики начали разъезжаться. Кто-то в сопровождении охраны, кто-то самостоятельно. Школа опустела. Учителям и наставникам я дал месяц отпуска. Да и сам вознамерился немного отдохнуть от рутинных дел. Быстро смотался в Крымскую, затем на хутор, который уже в большей степени напоминал поселок. Архип заверил, что проблем нет. У одного из крестьян жена зимой померла во время родов. Но это считается обычным житейским делом.

После посещения хутора я начал потихоньку набирать учеников. Василий и Зарян вполне могли заменить воспитателей на то время, пока формируется состав. В газете объявления я давать не стал, как и сообщать по радио. Свои давно знали, что будет набор, и быстро сообщили знакомым. Что тут началось! По двадцать-тридцать человек в день пытались пробиться в школу. Купцы все как сбесились! Волокли отпрысков возрастом от семи до двадцати семи лет и пытались убедить меня принять на обучение. Купцам я отказывал всем и в категоричной форме. Был у меня уже опыт. Не факт, что выучившихся детей родители оставят работать на наших производствах. Так что таким я сразу заявлял, что набираю учеников в школу рабочей молодежи.

Через неделю поток со стороны купечества немного иссяк. Но тут ко мне заявилась госпожа Козлова. Вдовствующая дворянка привела своего сыночка четырнадцати лет от роду. Парень вид имел дебиловатый. Сомнительно, что он хотел учиться в школе. А если не осилил экзамены для поступления в гимназию, то в моей школе ему точно делать нечего. К тому же он дворянин.

— Николай Иванович, вы обязаны принять моего сына! — на повышенных тонах доказывала мне госпожа Козлова.

Снова я пытался убедить, что воспитываю рабочих, а не дворян. Мне тут же напомнили об Аркашке и Устине.

— Этих молодых господ я учил лично.

— Вот и моего Гришеньку учите лично, — потребовала мадам.

Послал я ее далеко, но почти приличными словами. Напомнил, что был предыдущим царем обласкан, а нынешнему вообще жизнь спас. Госпожа Козлова удалилась, а я велел Заряну устроить первичный отбор еще в воротах школы: пропускать ко мне не выше мещанского сословия и строго ограничить возраст — тринадцать-четырнадцать лет.

В общем, пятьдесят человек мы набрали быстро. Мальчишек я позже постращал, заверил, что при плохом поведении и успеваемости на их место найдется десяток желающих, потому лучше не бузить, а прилежно учиться.