Вернуться домой - [98]

Ответ был мягко говоря неудовлетворительный. Сбитая с толку и рассерженная, Роксанна вскочила.

– Что ж, замечательно, – бросила она, – я рада, что вопрос улажен.

Но ничего замечательного в этом не было, и Роксанна пребывала в скверном расположении духа до позднего вечера. Она не могла понять Джеба, и хуже того, не могла понять собственное нежелание выложить карты на стол и выяснить, наконец, что между ними происходит. Она знала свои чувства. Своё сердце. Но когда дело касалось Джеба, терялась в догадках. Он чертовски упорно не желал раскрывать свои карты. В том, что он чувствует к ней что-то, помимо страсти, Роксанна не сомневалась, но временами ощущала, что часть его души закрыта от неё. Не часто, но тем не менее. Это выглядело так, с унынием подумала она, словно Джеб умышленно держит её на расстоянии... словно его устраивает нынешнее положение вещей, и он не намерен задумываться, чем оборачивается их изначальное влечение друг к другу. Роксанну ужасала мысль о том, что её чувства, возможно, не взаимны. Все слышанные сплетни о других его женщинах крутились у неё в голове. Неужели она для него ничего не значит? Всего лишь ещё одна фигура в длинной череде любовниц?

Если Джеб и заметил, что возлюбленная в тот вечер была не в духе, то никак этого не показал. Ему и без того было весьма затруднительно вести себя легко и непринуждённо, в то время как каждый его инстинкт буквально вопил, чтобы он схватил её в охапку и излил душу. Ни за что. Он не пойдёт по этой тропинке. Легко и непринуждённо. Вот как нужно держать себя, и каждую секунду каждого дня Джебу приходилось напоминать себе об этом.

Несмотря на дурное настроение, когда Джеб этой ночью потянулся к ней и поцеловал, Роксанна воспарила в его объятиях, сознавая, что в эти мгновения, жаркие мгновения страсти и желания, драгоценные мгновения близости и нежности, у неё нет сомнений. Никаких.

К утру, хоть Роксанна так и не пришла ни к какому решению, её жизнерадостная натура всё же возобладала над угнетенным расположением духа. Напевая себе под нос, она приготовила на кухне кофе, затем взяла несколько яиц, измельчила чеддер для омлета, и бодро принялась нарезать зелёный перец, лук и канадский бекон[39]. Возможно, её хорошее настроение отчасти было вызвано тем обстоятельством, что Джеб сегодня собирался отправиться на службу попозже, и они могли не спеша позавтракать вместе.

Всё ещё слегка моросило, и сегодняшний день не был ощутимо приятнее вчерашнего, однако, каким-то образом, это утро казалось не таким уж плохим. По сути, пока они с Джебом сидели за кухонным столом и ели омлет с пшеничными английскими оладьями, которые она приготовила, день был просто великолепным, по крайней мере, ей он таким представлялся. Они захватили свои кружки в гостиную и, наслаждаясь ароматным кофе, болтали так же непринуждённо, как обычно. Роксанна сидела на диване, и Даг лежала у её ног, а Босс растянулся возле другого угла дивана, на который заявил права Джеб. Они говорили о разных мелочах, о пустяках: важна была не тема разговора – они просто наслаждались моментом и обществом друг друга.

Зазвонил телефон, и Роксанна бросила на него раздражённый взгляд. Поднявшись на ноги, подошла к аппарату, чтобы ответить, но как только узнала голос звонившего, сердитое выражение исчезло с её лица.

– Маршалл, – воскликнула она, – какой приятный сюрприз! Не ожидала тебя услышать. Как поживаешь?

Джеб поставил кружку и навострил уши. Маршалл? Кто он, чёрт возьми, такой? Внезапно живот скрутило узлом. О, ну конечно же. Её знаменитый модный нью-йоркский агент, Маршалл Кляйн.

Джеб старался не прислушиваться, и чтобы отвлечься принялся почёсывать Босса за ухом, но поскольку Роксанна стояла менее чем в десяти футах от него, он всё равно невольно слышал разговор.

Насколько он понял из этой беседы, Маршалл старался убедить Роксанну взяться за какую-то работу в качестве фотомодели на Бермудах в следующем месяце. Роксанна, казалось, слушала и обдумывала поступившее предложение, и сердце Джеба камнем упало вниз. Он так и знал, что однажды она оставит его. Знал, что рано или поздно яркие огни, тротуары и гламур увлекут её за собой прочь из захолустной долины. Прочь от него. Он всегда понимал, что за время, проведённое с Роксанной, он лишь вкусил рай. И что долго его блаженство не продлится. Он полагал, что смирился с этой мыслью, но чем больше он слышал, тем сильнее всё внутри него восставало против ветреной возлюбленной. Но что он мог сделать – только сдерживаться, дабы не вскочить, не промаршировать туда, где стояла Роксанна, и не бросить телефонную трубку, объяснив ей в резких выражениях, чтобы она не смела покидать долину... и его. Он подавил в себе постыдный порыв и продолжил чесать Босса за ухом, но что-то в душе его угасло.

Как только Роксана положила трубку и обернулась к нему, Джеб, выдавив из себя улыбку, произнёс:

– Невольно услышал, о чём вы говорили. Судя по всему, предложение просто шикарное. Бермуды, солнце и прибой.

Да, это было бы весело. По крайней мере, так Роксанне казалось, пока не пришла в голову мысль о том, что если она примет шикарное предложение, то придётся уехать из Дубовой Долины. Из её дома. От Даг и Босса... и Джеба. Если бы ей раньше не доводилось отведать пьянящего коктейля из богатства и славы, она бы обеими руками ухватилась за такую возможность. Платили щедро. Место съёмок восхитительно. Фотограф, Габриель, был лучшим в своём деле, и к тому же её любимчиком. Командировка предполагалась короткой – больше недели она бы не задержалась. Прекрасная возможность снова встретиться с друзьями, которые у неё появились за время работы моделью. Тряхнуть напоследок стариной. Но в душе Роксанна понимала, что та жизнь, которую она оставила в прошлом, больше не привлекает её – вот одна из причин, почему она стоит сейчас здесь, пытаясь определить, действительно ли хочет снова оказаться под светом софитов... пусть даже и ненадолго.