Вернись домой, землянин - [12]

— Т_р_и_д_ц_а_т_ь _с_е_к_у_н_д_, — произнес Амальфи.

Из громкоговорителя, непрерывно передающего запросы озадаченной и напуганной Утопии, холодно прозвучал голос Хэзлтона:

— Амальфи, ты сошел с ума?

— Нет, — ответил он. — Это твой план, Марк. Я просто выполняю его. Д_в_а_д_ц_а_т_ь _п_я_т_ь _с_е_к_у_н_д_.

— Я прошу не за себя. Мне здесь нравится. Я нашел здесь, как мне кажется то, что у города нет. Городу это нужно…

— Ты что, тоже хочешь уйти?

— Нет, клянусь, нет, — ответил Хэзлтон. — Я не об этом прошу. Но если мне суждено покинуть вас, то я предпочитаю остаться здесь…

Короткий приступ тошноты скрутил тело Амальфи. Ничего эмоционального — нет, никакого касательства к Хэзлтону. Амальфи с трудом успел доковылять до маленького умывальника — и его вырвало. Вероятно, кто-то из операторов спиндиззи перестарался. Хэзлтон продолжал говорить, но Амальфи вряд ли мог услышать его. Время, словно смеясь над ним, летело вперед.

— Д_е_с_я_т_ь _с_е_к_у_н_д_, — с запозданием выдохнул Амальфи.

— Амальфи, послушай меня!

— Марк, — сказал Амальфи, борясь с удушьем, — Марк, у меня нет времени. Ты сделал свой выбор. Я… пять секунд… не могу ничего сделать. Если тебе там нравится, оставайся. Желаю тебе всего хорошего, поверь мне. Сейчас я должен думать о…

Стрелки часов сплелись, словно благочестиво сложенные руки.

— … городе…

— Амальфи…

— В_з_л_е_т_а_е_м_!

Город взмыл в небо. Искры бешено крутились вокруг него.

2. ГОРТ

Обычно ходом полета управлял Хэзлтон. В его отсутствие — такого, правда, еще не случалось — эту функцию исполнял молодой человек по имени Кэррел. Сам Амальфи редко брался за ручки управления. Исключение составляли ситуации, когда нельзя было полностью положиться на показания приборов.

Пройти мимо кораблей землян, установивших блокаду планеты Хрунтан, было не так уж просто, особенно для такого неопытного пилота как Кэррел. Но Амальфи это не особенно заботило. Он сидел в своем кабинете, наблюдая за экранами. Вокруг все было окутано туманом, и Амальфи думал о том, когда же, наконец, опять потеплеет. Плиты, уложенные на полу комнаты, излучали тепло, но и это не помогало. Амальфи чувствовал себя замерзшим и опустошенным.

— Вызываем город-Бродягу, — грубо рявкнул ультрафон. — Вы уже получили одно предупреждение. Платите штраф и убирайтесь отсюда, иначе мы займемся вами всерьез.

Амальфи неохотно перебросил выключатель.

— Мы не можем сделать это, — безразлично произнес он.

— Что? — спросил полицейский. — Меня не проведешь. Вы находитесь в зоне боевых действий и в нарушение приказа «Покинуть» уже побывали на Утопии. Платите штраф и убирайтесь, иначе пожалеете.

— Мы не можем, — сказал Амальфи.

— Разберемся. Что же вам мешает?

— Мы подписали контракт с хрунтанцами.

Наступило продолжительное гнетущее молчание. Наконец, с полицейского корабля донеслось:

— Ну и шустрые вы. Хорошо, предъявите контракт. Полагаю, вы догадываетесь, что мы скоро взорвем Хрунтан и от него останется лишь один туман.

— Да.

— Прекрасно. Ну что ж, плюхайтесь, если у вас есть контракт. Если вы, действительно, связались с ними, значит, вы еще глупее, чем мы думали. И смотрите, не улепетывайте раньше, чем кончится оговоренный срок. Если успеете взлететь до того, как мы уничтожим планету, не забудьте заплатить штраф. Не успеете — нам останется только поздравить вас с избавлением от страданий.

Амальфи мучительно улыбнулся.

— Благодарю, — произнес он, — мы вас тоже любим, вы такие милые простаки.

Ультрафон потрещал еще немного и замолчал. В этом заключительном потрескивании Амальфи расслышал какое-то разочарование. Полиция Земли официально не оспаривала статус городов-бродяг, жители которых считались рабочими-мигрантами, хотя меж собой полицейские открыто именовали их не иначе как взломщиками, рвущимися во владения полиции. Возможность сокрушить один из городов представлялась полицейским не так часто и неизменно воспринималась ими как приятное развлечение. На сей раз перед ними неожиданно возникло препятствие — у города был контракт с Хрунтаном на добычу ванадия.

Амальфи уже подумывал о том, как вести себя с властями Хрунтана. Нужно было реализовать предпоследнюю и наиболее тонкую стадию плана Хэзлтона, но после того, как он покинул город, Амальфи самому нужно было выполнять задуманное. Если на Утопии слышали сообщения о контракте с планетой, то Хэзлтон, наверно, сейчас находился в очень сложном положении. Амальфи старался не думать об этом.

Первоначальный план не подразумевал подписания контракта ни с одной из планет. Не будучи связанными никакими официальными обязательствами, город в любой момент мог отказаться от работы и, улетев, по-прежнему пользоваться всей свободой безработных. Но сохранить такое положение не удалось. Быстрота, с которой полиция наращивала свои силы, сделала невозможной даже саму мысль о том, чтобы приблизиться к планете Хрунтан без какого-то надежного прикрытия. Пребывание города на Утопии позволило ему хотя бы частично решить основную задачу. Цистерны с маслом были заполнены по крайней мере наполовину, а запас валюты значительно пополнился, хотя и нельзя было сказать, что им удалось до отказа набить себе карманы. Оставалось еще позаботиться о запасах редкоземельных металлов и элементов, используемых в двигательных установках. Добыча и обогащение этих материалов требовали длительного цикла, а на Хрунтане для этого понадобится еще больше времени, чем на Утопии, поскольку, находясь дальше от солнца, эта планета имела меньшие запасы тяжелых элементов. Но делать было нечего. Оставаясь на Утопии в то время, как полиция захватывала Хрунтан — или «объединяла», как официально это называлось на Земле — город оказался бы полностью во власти земного воинства. Даже в самом лучшем случае все равно не удалось бы покинуть это созвездие, не заплатив штраф за нарушение законов, установленных для бродяг, а Амальфи ни при каких обстоятельствах не хотел расставаться с деньгами, заработанными с таким трудом.