Верлен и Рембо - [73]

"Нажив себе на два гроша ума — это проще простого! — я докопался до причины моих напастей: оказывается, до меня поздновато дошло, что живем-то мы на Западе. В западном болоте. (…) Не оттого ли все это, что мы любим разводить туманы? Питаемся лихорадкой пополам с водянистыми овощами. А пьянство! А табак! А невежество и слепая преданность! — Как все это далеко от мудрости Востока, прародины человечества! Куда годится современный мир, если в нем изобретаются такие яды?".[78]

Очень интересное (хотя и неверное) объяснение тяги Рембо к Востоку дал Малларме: "Когда инстинкт поэзии отторгнут, и без него мельчает все, даже и самое течение жизни, тогда, по крайней мере, жизнь эта должна быть мужественной, дикой, дабы вместе с высшей печатью изгладился и отпечаток цивилизации на человеке". Забегая вперед, надо сказать, что жизнь Рембо на Востоке лишь иногда была "мужественной и дикой", а "отпечаток цивилизации" не только не изгладился, но даже усилился: в своей "пустыне" бывший поэт будет мечтать об удачной женитьбе и уютном семейном очаге.

Итак, в 1780 году давние грезы осуществились: Рембо оказался на Востоке — вернулся к его "первозданной и вечной мудрости". Но эти высокопарные определения уже ничего не значат для него. Отныне он думает только об одном — о золоте, о грудах золота. Все его абиссинские письма к родным переполнены скрупулезными подсчетами своего капитала и жалобами на то, что никак не удается заработать быстро и много.

В Адене Рембо высадился 7 августа 1880 года: это было прощание с Европой — в следующий раз он вернется сюда умирать. Матери он объяснил свое решение так:

"Я искал работу во всех портах Красного моря — в Джеде, Суакиме, Массове, Ходейде и т. д. Я приехал сюда, когда убедился, что в Абиссинии подходящего занятия нет".

Первоначально знойный Аден произвел на Рембо очень тяжелое впечатление:

"Это ужасающая скала без единой травинки, без хорошей воды: здесь пьют опресненную морскую. Невероятная жара — особенно в июне и в сентябре. Днем и ночью температура в конторе с хорошей вентиляцией не опускается ниже 35^о. Все очень дорого. Но делать нечего: я тут словно на положении заключенного, и мне, несомненно, придется пробыть здесь месяца три, прежде чем я сумею встать на ноги или найти место получше".

Рембо стал агентом по скупке сырья в торговом доме Виане, Мазеран, Бардей и К^о. Дела у него пошли достаточно успешно, и тон его писем несколько изменился:

"Мне здесь хорошо, насколько это вообще возможно. Фирма совершает сделки на несколько сотен тысяч франков в месяц. Я — единственный служащий, и все проходит через мои руки. Я полностью освоился с операциями по закупке кофе и пользуюсь абсолютным доверием патрона. Но платят мне очень мало: я получаю всего пять франков в день, не считая стола, квартиры, стирки и т. п., а также лошади и повозки, что составляет не меньше двенадцати франков в день".

Рембо считал себя "единственным смышленым агентом в Адене". Один из компаньонов фирмы — Бардей — отрядил его вглубь материка, поручив закупку кофе на месте. Так Рембо оказался в отделении, открытом в Хараре — главном торговом пункте южной Эфиопии. Биографы Рембо с гордостью сообщают, что он стал третьим по счету французом, добравшимся до Харара. Бардей побывал там в августе 1880 года и оставил своего агента, которого сменил Рембо. В письме от 13 декабря Артюр сообщил родным:

"Я прибыл в эти края после двадцатидневного путешествия пешком по Сомалийской пустыне".

Достижение это не следует преувеличивать: естественно, Рембо шел не один, а вместе с караваном.

В каком положении находилась тогда Абиссиния или, как принято называть ее теперь, Эфиопия? Эта страна была еще отрезана от остального мира, но уже был недалек тот час, когда железная дорога свяжет горы Шоа и харарские отроги с побережьем. Одного этого факта достаточно, чтобы здраво оценить роль Рембо, которую биографы склонны крайне преувеличивать со времен Патерна Берришона. Рембо был всего лишь торговцем, хотя некоторые добытые им сведения могли принести пользу строителям.

С политической точки зрения положение дел было таково: за господствующие позиции в Абиссинии вели соперничество три державы — Франция, Италия и Англия. Англичане вели здесь очень активную политику: в частности, они добились запрета торговать рабами и пытались запретить торговлю оружием. Рембо, как и положено французу, ненавидел своих островных соседей, которые, как будет видно дальше, мешали его бизнесу — торговле оружием.

Абиссинию населяли многие племена, и самыми неуступчивыми среди них были кочевники: адалы, принадлежащие к ветви данакилов, и исса, принадлежащие к сомалийской ветви. Для биографии Рембо интерес представляют такие географические пункты, как оазис Бих-Кабоба — место привала караванов; Харар — городок, где жили и данакилы, и исса; Цейла — небольшой порт на побережье Красного моря; Таджура — маленький данакильский поселок на берегу Красного моря;. Ассальское озеро; Ауаш (Хаваш) — главная река в Шоа; Антото — древняя столица Шоа (впоследствии переименованная в Аддис-Абебу). Королем Шоа был в то время Менелик, вассал абиссинского негуса ("царя царей") Иоанна. Столицей Шоа был городок Анкобер. Наконец, в небольшом городке Чаланко стоял египетский гарнизон, вскоре истребленный Менеликом.