Верховная ведьма - [46]

В одной из ванных комнат висело зеркало в полный рост человека. Рада встала перед ним, задействовала взгляд силы и всмотрелась в собственное отражение.

— Странно, — пробормотала, — тёмных полос на ауре нет, всё, как обычно. — И девушка тихо позвала. — Лесик!

— Я тут, хозяйка, — домовой возник чёрным облаком, превратившись в большого кота. — Что нужно?

— Да вот пытаюсь понять по ауре, чего во мне больше — чёрной силы или белой?

— Ты же сама говорила о независимости, — вспомнил кошак, а затем исправился. — То есть, о нейтральности Верховной.

— Но как её определить, эту нейтральность? Умница сказала, нужно следить за аурой, чтобы не возникло перекосов в одну из сил, и как это сделать?

Кошак покружил вокруг девушки, рассматривая её со всех сторон, а затем, подпрыгнув, уселся на лавку под зеркалом и скомандовал:

— Волосы распусти.

— Зачем? — не поняла Рада.

— Помнишь, мы всё гадали, почему они потемнели прядями? А вдруг это ответ?

— Да ты что? — ахнула девушка и начала торопливо расплетать косу. — Хочешь сказать, тёмные полосы — это убийство?

— Не только, — задумчиво ответил Лесик. — Думаю, это и жажда мести, и желание побольнее наказать короля Аруаны, а также злость на архимага Стратуса.

— Мысли материальны, — кивнула Рада и начала рассматривать свои волосы. — Какие-то изменения видишь?

— Да, мне кажется, тёмных прядей стало меньше, особенно на висках.

— Но почему? — удивилась девушка, наклонившись к зеркалу. — И правда, каштановый цвет исчез. А как так быстро?

— Кто вас, Верховных, знает? — улыбнулся Лесик. — Может, это результат вмешательства в спасение Мышки?

— А я ей ещё и лекцию утром прочитала, что настоящая месть обидчикам — это продолжать жить, как ни в чём не бывало, неся в мир любовь и доброту, а если перестать верить людям и замкнуться в себе, значит, доказать, что зло победило.

— Теперь подумай, Рада, — серьёзно сказал домовой, — кому ты это говорила? Только ли Мышке? А может и себя имела в виду?

Девушка шагнула к Лесику и нежно погладила его по голове.

— Ты у меня необыкновенно мудрый, кот-домовой. Спасибо, что учишь и делишься опытом, а ещё огромная благодарность тебе за Умницу, что бы я без вас обоих делала?

Кот не успел ответить, потому что в ванной вдруг появился Фил и быстро сказал:

— Прибежал Хран, домовой белой ведьмы, говорит, к его хозяйке заявились какие-то вооружённые люди, привезли на санях двоих, а от них чернотой разит за десяток шагов.

— Лора просит помощи? — Рада зашагала в сторону своей комнаты за лекарской сумкой и по дороге принялась заплетать волосы в косу, заколов потом её в узел на затылке.

— Нет, это Хран сам додумался сюда прийти, белая пока ругается с мужиками и запрещает им заносить тела в дом, говорит, они чернотой нарушат ей всю ведьмовскую силу в доме.

— И правильно, — ответила решительно Рада. — Хран, — сказала она громко. — Передай Лоре, я скоро буду, пусть посетители ждут на улице. Михей, Роган, одевайтесь, мы бежим к Лоре.

— Что-то с Мышкой? — забеспокоился маг.

— Нет, в дом привезли двоих в беспамятстве от черноты. Нужно разобраться, отчего и почему.

— Поняли, — мужчины быстро оделись, прихватив оружие, и вскоре вслед за Радой дружно выскочили на улицу.

19

Они на самом деле побежали, оставив позади себя Лесика убирать следы на снегу возле входа в филиал. Это заранее было оговорено, что каждый раз, проходя к дому или из него, возвращать снег в первозданный вид, чтобы любой человек, оказавшийся поблизости, видел — филиал давно пустует.

На бегу Рада приказала мужчинам ни во что не вмешиваться, а просто быть её телохранителями.

— Резонно, — выдохнул Роган. — Ты — герцогиня Греновис, тебя все знают.

— Не все, герцогиней я стала лишь осенью, когда погибла моя семья.

— Но ты же не собираешься скрывать своё имя, если это карунцы? — пыхтя от бега, спросил Михей.

— Нет, конечно. И да, уверена, что прибыли наши. Аруанцы ещё в конце лета единственный раз побывали в пригороде и больше сюда не совались, мне Лора говорила.

— Конечно, здесь домов мало, да и богатством они не блещут, — кивнул Роган, — это состоятельные горожане живут в центре, их армейцы и грабили.

Вскоре Верховная с телохранителями прошагала крайнюю улицу, выравнивая на ходу дыхание, и уже чинно завернула во двор белой ведьмы. А тут, словно по волшебству, уже всё изменилось: гости вычистили двор от снега, спрятав за высокими воротами и лошадей, и повозку с больными, и выставили несколько человек охраны, которая дружно наставила на Раду тяжёлые арбалеты.

— Герцогиня Греновис, — выставила на обозрение родовой перстень девушка. — Я — к Лоре.

— Ваша светлость, — опустили арбалеты воины, — проходите в дом, но ваши люди пусть останутся здесь.

— Хран, — тихо позвала Рада, — сколько сейчас посетителей у твоей хозяйки?

— Двое, — ответил тот, чуть ухмыльнувшись на завертевших головой охранников — домового они видеть не могли. — Заходите, можно.

— Спасибо, — девушка оглянулась на своих сопровождающих и предупредила. — К повозке не подходите, я скоро выйду.

— Верховная! — бросилась к Раде белая. — Слава Единому!

— Лора, разрешите я поговорю с вашими посетителями, — девушка сбросила на руки хозяйке свой тулуп и шагнула к вставшим при её появлении мужчинам. Один из них, седой, в годах, внимательно посмотрел на Раду и чуть приподнял бровь, словно пытаясь вспомнить, где он её видел. Зато второй, молодой красавец, нахмурился и грозно спросил: