Верховная ведьма - [118]
— Но…
— Только не нужно мне сейчас рассказывать, что эти правила работают уже тысячу лет. Не работают, как видишь. Неправильно построенное общество магов и развивается неверно. Нельзя, чтобы человек оценивался лишь по тому, насколько он силён (не важно, маг это или нет), главное — его ум и душа.
И Лесик привёл в пример бывшего брата Палкина — медведя-хама.
— Он гонял всех в лесу, обижал, разорял дома нечисти, если они вдруг не желали ему подчиняться, меня искалечил так, что я ходить не мог, а когда в чаще появилась Радослава, медведь заявил, что теперь будет жить в её доме, а она ему прислуживать.
— Да ты что? — охнул Стратус. — А дальше?
— Хозяйка даже имени нахала узнавать не захотела, просто развеяла его и отправила навсегда за грань. А затем Рада вылечила меня и пригласила к себе жить, так я стал её верным помощником и другом. Поэтому предупреди своих магов, Стратус, за Верховную, вдруг кто-то захочет её обидеть, вступится вся нечисть Каруны. — Лесик замер, словно прислушиваясь к чему-то, а затем добавил. — И Высшие тоже.
Тут уже окаменел Стратус, тараща глаза на кошака.
— Я к чему это всё рассказываю, — помахал лапой перед носом архимага Лесик. — Ваша клятва, которую дают в Академии, плохо воздействует на магов, лишая их самостоятельности. А ещё — пересмотрите с Советом правила своей иерархии. Нельзя, чтобы умный подчинялся тупице, иначе маги никогда не будут гармонично развиваться. Также хочу напомнить об изгоях. Нужно дать им шанс повторно проходить испытания в Академии, например, через три года после первого провала.
— А что ты упоминал, будто Радослава нашла способ, как оградить магию от изгоев? — вдруг вскинулся Стратус. — Это действительно возможно?
— Да, — кивнул кошак. — Одарённые будут лишь частично чувствовать магию, но пользоваться ею не смогут. — Он спрыгнул со стула и начал прощаться. — Мне пора, да и тебе поспать нужно хоть немного.
— Лесик, ты приходи ко мне иногда, — вдруг жалобно попросил архимаг. — Для меня очень важны наши встречи. Я многому учусь у тебя, начиная иначе оценивать людей и различные события.
— Постараюсь, — улыбнулся кошак. — Главное, подумай хорошо, о чём я говорил.
— Это обязательно, — пообещал архимаг. — И передай Верховной мои сожаления и извинения, а ещё огромную благодарность за всё, что она делает для Каруны. Статус Верховной ведьмы будет подтверждён за герцогиней, как только я доберусь до столицы.
— Удачи тебе, — кивнул Лесик, — и будь осторожен, кто знает, что ждёт тебя в Миасе.
Вечер в схроне прошёл сумбурно. Рада металась, хватаясь то за одно дело, то за другое, явно не находя себе места, а ещё дядька заметил, как она поглядывает на буфет, в котором осталась недопитая бутылка модестинского. Михей не выдержал и прямо спросил девушку, что она задумала.
— Напиться и уснуть, — честно призналась та.
— А затем отправиться… куда? Я же помню о «полётах», а ещё о похмелье на следующее утро, — грозно покивал пальцем дядька.
— Вот тут давит, — положила себе руку на грудь девушка. — Я не доругалась с Высшими.
— Это скандальная натура ведьмы в тебе говорит, — заухмылялся Михей. — Лучше бы пустила свою силушку на что-то полезное.
— Если ты о деревьях в чаще, так это лишь две старые сосны упали, я уже проверяла, — поджала губы Рада.
— Но ведь злость не прошла и требует выхода. Неужели ты ей поддашься?
Ведьма нахмурилась и замолчала.
— Распусти волосы, закрой глаза и прислушайся к миру, — посоветовал мужчина. — Выдохни свою злость и трансформируй её во что-то хорошее. Пусть поскорее растает снег, тогда очистится поляна перед схроном, и наша Малька сможет гулять по свежей зелёной травке. Или накрой лес лечебным облаком, чтобы оздоровить зверьё и местную нечисть, зима ведь была суровой. Но если совсем невмоготу — очисти чащу Криласа от сухостоя, пусть новым деревьям и кустам будет место, где расти…
Дядька не договорил — Рада встала и обняла его.
— Спасибо, вот умеешь ты меня вовремя остановить и вправить мозги, — улыбнулась девушка. — Сейчас уйду к себе и сделаю всё, как ты сказал.
— Ужинать выйдешь?
— Не знаю, но лучше не жди меня и ложись.
А ранним утром Михей вышел за двери схрона и ахнул от удовольствия.
— Весна наступила!
На поляне перед их холмом зеленела молодая травка, все сосны избавились от снежных шапок, небо очистилось от серых туч и радовало прозрачной синевой.
— Солнышко, — пробормотал дядька, щурясь на поднимавшееся над чащей светило.
— И уставший домовой, — проворчал возникший на поляне Лесик. — Решил дойти до дома и уже тут отоспаться.
— Молодец, как сходил? — сразу же поинтересовался Михей.
— Хорошо. Рассказал магам наши новости и «нарисовал» Стратусу синяк, как обещал хозяйке.
— А задержался чего?
— Архимаг после услышанного о самоубийстве начал думать — пришлось вразумлять.
— Значит, Стратус — правильный мужик, — одобрительно сказал дядька. — Ты голодный, Лесик?
— Сначала отосплюсь, и лишь потом — еда и разговоры, — домовой зевнул и отправился в схрон на свою любимую лежанку.
— Нужно выпустить Мальку, — напомнил себе Михей и отправился в сарай. — Пусть попасётся на молодой травке, а я посижу на солнышке и присмотрю за козой, а то мало ли кто сюда заглянет.
