Верхом на ракете. Возмутительные истории астронавта шаттла - [62]
В последней тренировке по выходу мне довелось узнать о том, как приходилось расплачиваться за феминизм нашим женщинам из числа TFNG. Этот урок я получил в ходе одевания от начала до конца в точной копии кабины и шлюзовой камеры шаттла. Средняя палуба шаттла хотя и имела самый большой объем в двухъярусной кабине, но была очень мала: чуть больше 2 метров в продольном направлении и от пола до потолка и 3 метра в ширину. Астронавты любили впечатлять публику информацией о том, что тюремная система штата Техас предоставляет одному заключенному больше места, чем на шаттле имеет экипаж из шести человек. Шлюзовая камера была еще меньше – цилиндр высотой 2,1 метра и диаметром 1,2 метра. Большую часть этого объема занимали два прикрепленных к стене скафандра для выхода в открытый космос (EMU).
Под критическим взглядом нашего инструктора Джуди вошла в шлюзовую камеру, разобрала наши скафандры и передала шлемы и «штаны» на среднюю палубу. Верхняя часть скафандра – кираса, содержащая электронику, баллоны с кислородом, запас воды и органы управления, – имела вес почти 90 килограммов и оставалась на стене шлюзовой камеры. Пока Джуди занималась этим, мы со Стивом достали наши мочеприемники с кондомами, датчики биологических функций и костюмы с жидкостным охлаждением (Liquid Cooling Garment, LCG). Последние представляли собой длинную сетчатую поддевку. В их материал были вплетены тонкие трубки, по которым прокачивалась охлажденная вода, чтобы уберечь выходящих астронавтов от перегрева.
Первая задача при надевании скафандра – раздеться догола и приладить мочеприемник. Я предполагал, что во время этой интимной процедуры Джуди выйдет из кабины, но не мог предположить, насколько осложнит наше положение феминизм. Ни один мужчина в должности внутрикорабельного помощника не покинул бы макет, пока другие мужчины надевают кондомы, поэтому и Джуди считала, что не может этого сделать. Это было бы предательством дела феминизма, признанием, что женщины отличаются от мужчин. Итак, она не сделала попытки выйти, и я адресовал Стиву нервный взгляд, означающий «ты первый», и увидел в ответ – «пошел к черту, ты первый». Интересное дело, подумал я. В конце концов, если уж мне придется раздеваться догола перед женщиной, не являющейся моей женой, у меня достаточно тренированное тело и задница греческого бога, чтобы произвести на нее впечатление. Но даже мне, человеку не особо обремененному запретами, мысль о надевании кондома перед Джей-Ар, зачитывающей по пунктам инструкцию, представлялась… ну да, запретной. Надеюсь, она не собирается лично проверять, правильно ли мы выполнили эту задачу.
Мне не нужно было беспокоиться. Когда мы со Стивом начали расстегивать пуговицы на штанах, Джуди села на пороге входной двери, опустила голову вниз и изобразила, что читает инструкцию. Она предоставила нам столько приватности, сколько могла, не отказываясь от своих феминистских воззрений.
Быстро, насколько это возможно, я запаковался в латекс, закрепил на поясе на липучке нейлоновую емкость и влез в контур охлаждения. Хаули сделал то же самое. Мы вновь приобрели приличный вид.
Прежде чем застегнуть молнию, мы установили биодатчики на грудь. ЦУП в Хьюстоне следил за сердцебиением астронавтов только во время выходов. Эти данные были показателем активности выходящего в космос астронавта. Астронавты к тому же подозревали, что врачи хотели таким образом получать сигнал о смерти астронавта в случае неисправности скафандра.
Джуди открыла страницу карточки с фотографией торса, чтобы убедиться, что мы правильно разместили датчики. На фотографии был изображен мужской торс, и соски на его груди служили ориентирами для установки датчиков. Будучи родом с Планеты Замедленного Развития, мы в шутку жаловались на сексизм фото. Есть ведь и женщины, выходящие в открытый космос, говорили мы. Следовательно, на контрольной карточке должна быть представлена и обнаженная женская грудь с правильно расположенными датчиками. Один из наших даже вырезал фотографию модели из Playboy, пририсовал биодатчики на ее обнаженной груди и вставил в карту контрольных проверок для выхода в открытый космос. Он сказал, что собирается тайно подсунуть этот экземпляр вместо настоящего для следующей серии тренировок с выходящей женщиной, но впоследствии я никогда о подобном не слышал, поэтому подозреваю, что он просто струсил.
Одевание продолжалось. Мы натянули штанины скафандра, доковыляли до шлюзовой камеры и присели на корточки под закрепленной на стене кирасой с рукавами. Пока Джуди держала рукава скафандра вертикально, я протащил голову и руки вверх и в кирасу. Просовывая голову в шейное кольцо, я ободрал уши, и на глаза навернулись слезы. Джуди прикрепила пояс нижней части к кирасе, а затем опустила на место шлем и подстыковала его. Затем она надела на меня перчатки и закрепила замками к кольцам на запястьях. На все это ушло почти два часа, но теперь я был полностью облачен. Дальше отрабатывать было нечего. Если бы я освободился от замка на стене, как это делается в реальном полете, я бы упал под весом скафандра в 130 килограммов.
