Верблюжий клуб - [21]

Пленник издал несколько звуков, ни один из которых нельзя было назвать членораздельной речью.

Низенький натянул на руки резиновые перчатки и вынул из кармана пиджака револьвер. Высокий уже снимал с рук и ног пленника путы. Коротышка достал из сумки почти пустую бутылку, обхватил ее пальцами находящегося в полубессознательном состоянии человека и выплеснул остаток жидкости на его губы и подбородок. Спиртное, определили засевшие в кустах невидимые свидетели.

Робин готов был тут же броситься на злодеев, но Стоун остановил его, стиснув плечо; второй, худощавый, был тоже вооружен – из прикрепленной к поясу кобуры выглядывала рукоятка пистолета. Шансов помочь несчастному не было ни малейших, а вот заработать себе смертный приговор – это наверняка.

Чернявый тем временем опустился на колени и, вложив рукоятку оружия в правую руку пленника, крепко сжал его пальцы. Возможно, от прикосновения металла несчастный открыл глаза. Посмотрев на склонившегося над ним человека, он закричал:

– Простите! Умоляю, не надо! Пожалуйста! Я обо всем сожалею! Простите!

Все так же стоя на коленях, палач сунул ствол пистолета ему в рот. Пленный судорожно закашлялся, но коротышка нажал на спуск.

Когда вздрогнувшие от выстрела «верблюжатники» открыли глаза, убийца, положив бутылку и пистолет возле правой руки покойника, доставал из сумки пластиковый мешок. Его он бросил рядом с орудием убийства, а в карман ветровки жертвы сунул вчетверо сложенный листок бумаги.

Закончив работу, убийцы еще раз внимательно осмотрели все вокруг, заставив заговорщиков почти вжаться в землю, после чего двинулись прочь. Только когда звук их шагов затих, четверка, все еще молча, зашевелилась, поднимаясь на ноги. Стоун, прижав палец к губам, бросился к убитому. Остальные последовали за ним.

– По крайней мере, парень умер мгновенно, – тихонько произнес Робин и, взглянув на пустую бутылку, добавил: – Виски «Дьюарз». Похоже, они его напоили, чтобы не сопротивлялся.

– Интересно, есть ли у него документы? – ни к кому не обращаясь, обронил Стоун.

– Это место преступления, – нетвердым голосом отозвался Калеб. – Мы ничего не должны трогать.

– Калеб прав, – согласился Робин и посмотрел на Мильтона: тот выделывал руками какие-то странные движения. – Оливер, лучше побыстрее убраться отсюда, – со вздохом закончил он.

Стоун присел рядом с ним на корточки и с нажимом возразил:

– Это была казнь! Но ее хотят выдать за самоубийство. Мы видели профессиональных убийц, и я хочу знать, кто стал их жертвой и за что его убили.

Стоун достал носовой платок и, обернув им руку, принялся обшаривать карманы неизвестного. Обнаружив бумажник, он осторожно открыл его. Так… Водительские права. Больше ничего. Что ж, это уже кое-что! Робин щелкнул зажигалкой, и Стоун прочитал:

– Патрик Джонсон, место жительства – Бетесда…

Вернув бумажник на место, он стал обыскивать другие карманы и наткнулся на подложенный убийцей листок бумаги. Робин снова щелкнул зажигалкой.

«Прошу прощения,

– начал читать Стоун, –

это слишком тяжело для меня, и я не в силах жить. Смерть – единственный выход. Простите. Я очень, очень обо всем сожалею. Патрик Джонсон».

Калеб медленно снял с головы котелок и зашевелил губами, произнося молитву.

– Почерк вполне разборчив, – продолжил Стоун, когда он закончил. – Полиция, как я полагаю, не усомнится, что записку он писал на трезвую голову.

– Он кричал, что о чем-то сожалеет, – заметил Робин.

– Да, но нам неизвестно о чем, – покачал головой Стоун. – Записка – явно чтобы ввести в заблуждение. Обычные предсмертные слова.

Стоун вернул листок на место. И тут его пальцы нащупали что-то твердое. Через мгновение он вытащил из кармана покойного маленький красный значок и вгляделся в него.

– Что это? – поинтересовался Робин, поднося к значку зажигалку.

– А что, если они сейчас вернутся? – едва слышным шепотом спросил вдруг Калеб.

Стоун быстрым движением сунул значок в карман, ощупал на убитом одежду и пробормотал:

– Он весь мокрый.

– А это зачем? – Робин кивнул на пластиковый мешок.

– Кажется, я понимаю, – чуть помолчав, ответил Стоун. – Но Калеб прав, сейчас нам надо уходить.

Милтон, потрясенный, продолжал свой нескончаемый ритуал.

– Великий Боже! – простонал Робин. – Давайте все сядем и начнем считать! Интересно, на какой счет они вернутся? Что-то давно мы не слышали выстрелов!

Стоун легонько тронул его за плечо и придвинулся к Милтону. Тот продолжал счет и пассы над убитым. Маска смерти уже начала вытягивать неподвижное лицо молодого еще человека. Стоун встал на колени рядом с Милтоном и негромко заговорил:

– Мы ничем не можем ему помочь, Милтон. И то утешение, которое ты находишь в счете, безопасность и покой, к которым ты так стремишься, окажутся под угрозой, если эти головорезы вернутся. Они вооружены, Милтон, а мы нет.

Милтон прекратил свой ритуал и подавил рыдание.

– Это ужасно, Оливер!

– Да, Милтон, – ответил Стоун. – Это ужасно. Мы все так считаем.

Оба поднялись с колен и двинулись вперед. Облегченно вздохнув, Робин и Калеб устремились за ними – туда, где они оставили лодку.

Уоррен Петерс – это он застрелил Патрика Джонсона – вдруг замер на месте и прошептал: