Веранда в лесу - [34]

В е р а (оскорбленно). Это еще что за новости! Что за приглашение?

В а л е р к а (разочарованно). Ну, тогда я один пойду. (Уходит.)

С у х о д о е в (Вере). Иди, ешь!

В е р а. Я бы сейчас чего-нибудь кислого поела.

С у х о д о е в (Швецу). Ты с Борьки Ласточкина долг взыскивать не смей!

Ш в е ц. Это опять же через почему? Копейка для всех дорогая. Я тебе давно хочу сказать. Я такого феодализма, как в твоей бригаде, еще никогда не видел!

С у х о д о е в (яростно). Прекрати словечки! А то я тебя надвое переломлю!

Суходоев и Швец сходятся.

В е р а (бросается между ними). Ваня! Вася! (Суходоеву.) Он же ничего не знает! (Швецу.) Ты же не знаешь! (Скороговоркой. Бурно, умоляюще.) Борька отцовскую семью содержит. У него отец инвалид, осколок в позвоночнике. Ты же сам понимаешь. Борька хотел ехать сдавать в судостроительный. В город Одессу. А средств нету! (Внезапно замолчала. Закрыла лицо руками.)

П е ч к и н. Изменилась ты, Вера, сильно! (Схватив ведра, уходит на улицу.)

В е р а. Ни в чем не изменилась.

С у х о д о е в (жалея Веру). Хватит, сядь… (Отошел в сторону.) Найдется, на что ему поехать. Соберем. Бориса не оставим. Это дело решенное. Терентий будет собирать.

Ш в е ц (просто, искренне). Он мне проиграл полтыщи. Сперва три сотни, а потом, по замазке, — еще. Этот долг я прощаю. (Вынимает деньги, отдает Нелюбину.) И вот ему от меня! Лично от меня. Стипендия имени советского рабочего Василия Прохоровича Швеца! (Лег на раскладушку.)

В е р а. И всем недоразумениям конец!

Ш в е ц. Но, по правде сказать, учиться бессмысленно. Средний рабочий получает больше, чем рядовой инженер.

Входит с ведрами  П е ч к и н.

Пойдем, Вера, к маяку, у маячника пластинки послушаем.

Входит  К а т я.

К а т я. Зачем воду таскаешь? Уже выливать некуда твою воду!

Печкин молчит, ставит ведра, стоит рядом с ведрами.

(Настойчиво.) Идите есть. (После паузы.) Что это у всех вас аппетит пропал? Если каждый шторм будете переживать — отощаете!

Никто не двигается.

(Стараясь взорвать молчание.) Может, мне развеселить вас? (И, переждав мгновение, зло, иронически.) Хотите, доклад о своем женихе сделаю?

Н е л ю б и н. Прекрати! Не высмеивай человека, который, возможно, обожает тебя всей душой!

К а т я (с недоброй усмешкой). При чем тут «возможно»? Он меня очень обожает. В конце концов, возьму и женюсь на нем! (Заняла свое место у двери.) Только никого из вас на свадьбу не позову. Одного вас, тятя, позову по обязанности.

Ш в е ц. Меня пригласи!

К а т я. Можно. Будешь гостям анекдоты рассказывать.

Н е л ю б и н. Пошли есть, хватит ее глупости слушать!

К а т я. Не возмущайтесь преждевременно, тятя. Еще, может, не будет свадьбы. Не всегда удается, как хочется… Хотела женить на себе бригадира Суходоева — не получилось!

С у х о д о е в. Ты зачем при людях эти разговоры затеваешь?

К а т я. А я бригаду повеселить хочу.

С у х о д о е в. Была ты легкомысленным человеком — легкомысленным и осталась! (Натянул плащ, вышел на улицу.)

К а т я. Одного вроде развеселила. Ушел, скрылся… Будто можно в такой шторм нам тут друг от друга куда-нибудь скрыться!

Н е л ю б и н. Ты, Катерина, себя не позорь и меня не позорь! И разговоры такие заканчивай!

К а т я. А я, тятя, только ради вас разговор и затеяла. Я находку у вас на койке нашла.

Н е л ю б и н (нервно). Чего опять придумала?

К а т я (подошла к отцовской кровати, одним движением отогнула матрац, схватила топор). Зачем, интересно? Когда у нас такое бывало? (Гневно.) Вы, тятя, человек старый, вам, наверно, терять нечего, а я могу многое потерять. (Обернулась к остальным.) А вы, болваны, чего молчите? (Распахнула дверь, с силой выбросила топор.) Выражаться вы перестали! Рыбу хорошо ловите! А когда беречь друг друга научитесь? Когда вы все большими станете? Каждый только о себе думает!

Н е л ю б и н. Уходи, Катерина, уходи домой! Не тебе нашу жизнь перестраивать!

К а т я. А кому же, тятя, кому?

Н е л ю б и н  уходит на кухню. К а т я  идет на берег. Суходоев сидит на бочонке.

Почему ты сидишь? Рассиживаешься! Почему ты людей распустил? Ты об одной погоде беспокоишься! Об одной рыбе!

Суходоев молчит.

Крыши перестилаешь, хозяйственностью упиваешься! Лодки смолишь — неизвестно кому они нужны, — второй ледник устраиваешь! Иди развесели людей! Подбодри! Ты сам знаешь, как невозможно такой шторм переживать! Две недели в одной избе…

С у х о д о е в (спокойно). Иди станцуй бригаде. Ты же диплом получила, тарантеллу умеешь… А я погляжу, развеселятся они от этого или нет. (С горечью.) Я лодку смолил ненужную и знал, что ненужна. А у меня уже больше никакой работы не было им. Никакой! А ты иди и танцуй! Иди и скажи им, что я их тоску ломал!

Катя молча возвращается в дом.

К а т я (тихо). Идите есть! Приглашений больше не будет. Идем, Вера, Николай! (Уходит с Печкиным и Верой.)

Швец включает приемник. В маленький стан врывается многоголосье, чужие языки, музыка. Входит  С у х о д о е в.

С у х о д о е в (стоит в плаще). Выключи! (Подходит выключает приемник. Стараясь овладеть собой.) Сердишься, Василий?

Ш в е ц. Я не девушка.

С у х о д о е в. Не серчай. Я горячий. А потом у меня это проходит.