Вера в слово (Выступления и письма 1962-1976 годов) - [2]

Что бы не произошло с тем, кто помог освободить слово, - оно живет. Его нельзя уже ни убить, ни запереть.

* Примечание ред. Написано до освобождения В. Буковского в обмен на Л. Корвалана.

* * *

Собрав записи выступлений, письма и заметки разных лет, начиная с декабря 1962 года и до апреля 1976 года, я решился их опубликовать потому, что в этих материалах личного архива отразились некоторые характерные черты одного из срезов нашей общественной жизни. Именно эти искренне лойяльные письма привели к тому, что меня объявили отщепенцем, клеветником, исключили из партии, отстранили от работы, запретили публично выступать и лишили возможности что-либо опубликовать на родине.

За полтора десятилетия вокруг меня и во мне многое изменилось. Я перестал быть коммунистом. По-иному думаю о взглядах Маркса и Ленина, о социалистических идеях. (Хотя и не сделал "поворот направо кругом", как те, кто став фанатичными антикоммунистами, сохраняют истинно большевистскую ненависть к демократии, либерализму и к любому несогласию со своей, единственно правильной идеологией).

Перечитывая сегодня иные недавние рассуждения, я ощущаю, что "как пчелы в улье опустелом, дурно пахнут мертвые слова" (Гумилев). Но я ничего не исправляю. Не убираю ни наивно догматические аргументы, ни назойливые повторения элементарных истин. Потому что убежден: только безоговорочно честное отношение к своему прошлому позволит быть честным и в настоящем и в будущем. Тогда я именно так думал и чувствовал. Именно так понимал свой гражданский и партийный долг.

Впрочем есть у меня еще и сугубо личный долг. В 1945-47 г.г., когда меня арестовали, а затем осудили, как "государственного преступника", мои друзья и товарищи выступали в мою защиту. Тогда это было несоизмеримо опаснее, чем теперь. Их исключали из партии, увольняли из армии, снимали с работы, зачисляли в "подозрительные". И каждый раз, пытаясь защищать неправедно преследуемых и осужденных, я тем самым еще и выражаю неизбывную благодарность моим тогдашним защитникам - и тем, кого уже нет в живых, и тем, кто перестал быть мне другом.

Сегодня я не принадлежу и не хочу принадлежать ни к какой партии или течению. Не считаю себя и диссидентом. Я не верю ни в какие спасительные откровения, программы или хартии. Но я твердо убежден, что для всех народов моей страны и тех стран, чья история мне знакома, жизненно необходимы законы, безоговорочно охраняющие безопасность и права всех людей и каждого отдельного человека. Действительное соблюдение таких законов немыслимо без настоящей гласности, настоящей свободы слова. А настоящая свобода означает свободу и для инакомыслящих, инаковерующих.

Без таких законов, без гласности и терпимости не может быть здорового общества и не может быть предотвращена ни одна из гибельных угроз, нависших над всем человечеством.

Этим убеждением определяется все, что я пишу и говорю.

И только моя совесть может быть моим руководителем, цензором и судьей.

Лев Копелев

ЗАПРЕТИТЬ ЗАПРЕТЫ

Из стенограммы выступления на научной конференции работников искусств в декабре 1962 года во Всероссийском Театральном Обществе (ВТО). Конференцию созвали ВТО, Институт Истории Искусств и Академия Художеств

...Наследники Сталина сегодня еще весьма вредны и опасны В частности и тогда, когда они участвуют в "борьбе против культа личности". Опасным мне сегодня кажется, так сказать, применение сталинских методов для преодоления сталинского наследства.

Несколько примеров этого. Недавно я смотрел в кинотеатре на Тверском бульваре фильм "Майн Кампф" - (название у нас изменили) - фильм весьма своеобразно и не слишком удачно препарированный. Там непрерывно звучащий дикторский голос вдруг странно умолкает в тех кадрах, которые показывают сталинградскую битву. Диктор не решается произнести слово "Сталинград".

Этим летом в одном издательстве задержали издание книги о Пабло Неруде, потому что его замечательная, написанная в 1943 году поэма называется "Песня любви к Сталинграду", и автор книги не хотел переименовать ее в "Песню любви к Волгограду".

Склонность применять сталинские методы для преодоления сталинского наследства обнаруживают иногда и самые искренние противники культа. Мне кажется, что эта склонность сказалась и сегодня, здесь, в некоторых выступлениях. Несколько лет тому назад те, кто сопротивлялся борьбе против культа, прибегали к таким формулам: "не надо вкладывать персты в язвы", "не будем заголяться", "забудем тяжкое прошлое" и т. п. Но зато сегодня возникла иная, словно бы вполне противуположная опасность стараются говорить только о прошлом и только об ошибках и преступлениях Сталина При этом сейчас наиболее ревностные обличители уже решительно отмежевываются от этого прошлого мол, я сам не виноват, я был только исполнителем, я жертва!

В пьесе Шварца "Дракон" есть такой эпизод. Негодяй Генрих, раболепный холоп дракона и пособник его преемника, говорит благородному Ланцелоту "Я не виноват, меня так учили". Но тот справедливо возражает: "Всех учили, но почему ты был первым учеником, скотина этакая!"

Так вот сегодня не стоит ни тем, кто был первым учеником, ни тем, кто не был из первых, повторять старые уроки. Сегодня пора понять, что со сталинским наследством нужно бороться и можно бороться успешно только по-ленински, а не по-сталински. Я мог бы претендовать на формальное право говорить об этом более резко и как бы со стороны, потому что при культе личности просидел почти десять лет в тюрьмах и лагерях. Но я не хочу прибегать к выгодной для себя достоверной неправде. Потому что посадили меня не за борьбу против культа Сталина. Я был арестован и осужден по политическому обвинению за то, что пытался бороться против таких явлений нашей жизни, которые считал вредными, неправильными. Но я их тогда никак не связывал с личностью Сталина, которому доверял безоговорочно. Наоборот: я думал, что если бы мне до него дойти и рассказать ему всю правду, то все можно было бы исправить.