Вера, или Нигилисты - [19]
Полковник. Какой пароль ваше императорское величество желает назначить на эту ночь?
Царь. Пароль?
Полковник. Для кордона охраны, ваше величество, который будет нести ночную стражу вокруг дворца.
Царь. Можете распустить охрану, мне она не нужна. (Полковник уходит. Царь приближается к короне, лежащей на столе.) Что за неуловимое могущество скрыто в этой аляповатой безделушке, в этой короне, заставляющей человека ощущать себя божеством, когда он носит ее? Держать в ладонях этот маленький яркий мир, одним мановением руки достигать крайних пределов земли, бороздить морские просторы, превратить сушу в торную тропу для походов своего войска — вот что такое носить корону! Самый последний мужик в России, которого кто-нибудь любит, коронован лучше, чем я. О, как любовь сдвигает чашу весов! Сколь бедной предстает величайшая империя этого мира по сравнению с любовью! Запертый во дворце, со шпионами, стерегущими на каждом шагу, я ничего не слышал о ней, ни разу не видел ее после того ужасного часа три дня назад, когда вдруг оказался царем бескрайней России. О, если бы я мог увидеть ее хотя бы на мгновение и поведать ей секрет моей жизни, который я не осмеливался выдать раньше! Я рассказал бы, почему ношу эту корону, хотя поклялся вести вечную войну против всех венценосцев! Сегодня было собрание; я получил вызов от неизвестного человека, но что я мог поделать? Я нарушил свою клятву... нарушил клятву!
Входит паж.
Паж. Уже двенадцатый час, государь. Прикажете заступить на первую стражу в ваших покоях сегодня ночью?
Царь. Почему ты должен сторожить меня, дружок? Звезды — мои лучшие стражи.
Паж. Таково было желание вашего августейшего отца: не оставаться в одиночестве во время ночлега.
Царь. Моего батюшку тревожили дурные сны. Отправляйся спать, мальчик; скоро полночь, и ночная бессонница сгонит краску с твоих румяных щек. (Паж пытается поцеловать ему руку.) Нет уж! Слишком часто мы играли в детстве для этого... О, дышать одним воздухом с ней и не видеть ее! Кажется, будто свет ушел из моей жизни, и солнце покинуло меня.
Паж. Государь... Алексей, разрешите мне остаться с вами сегодня ночью! Над вами нависла какая-то угроза, и я ее чувствую.
Царь. Чего мне бояться? Я изгнал всех своих недругов из России. Поставь-ка жаровню поближе ко мне; сегодня очень холодно, и я немного посижу возле нее. Ступай, дружок, ступай. Мне нужно о многом подумать сегодня ночью. (Подходит к окну в задней части сцены и отдергивает портьеру. Открывается вид на Москву, залитую лунным светом.) Снег густо валил с самого вечера. Каким белым и холодным кажется мой город под этой бледной луной! Но какие пламенные сердца бьются в ледяной России, несмотря на метели и морозы! Ах, увидеть бы ее хоть на минуту, рассказать обо всем и объяснить, почему я стал царем... Но она не усомнится во мне; она сказала, что будет мне верить. Она будет верить, хотя я нарушил клятву... Господи, как здесь холодно! Где мой плащ? Посплю часок, потом прикажу подать сани, и увижусь с Верой нынче ночью, пусть даже сгину из-за этого. Разве я не отпустил тебя, дружок? Что? Разве я должен так скоро разыгрывать из себя тирана? Ступай, ступай... Нет, не могу жить в разлуке с ней. Моя упряжка будет здесь через час; один час между мною и любовью! Как тянет горелым углем от этой жаровни... (Паж уходит. Царь ложится на диван возле жаровни.)
Входит Вера в черном плаще.
Вера. Спит! Спасибо тебе, Господи! Кто теперь спасет его от моей руки? Это он! Демократ, который сделался царем, республиканец в короне, лживый изменник. Михаил был прав: он не любил ни меня. (Склоняется над ним.) Ну почему такая смертельная ложь заключалась в таких нежных губах? Разве в его локонах было недостаточно золота, чтобы осквернить их этой короной? Но теперь настал мой день, настал день народа и освобождения! Настал и твой день, мой брат! Хоть я и задушила в себе любые чувства, но не думала, что убивать будет так легко. Один удар — и все кончено, только руки сполоснуть. Пора, я должна спасти Россию. Я дала клятву! (Заносит кинжал для удара.)
Царь (внезапно садится и обнимает ее). Вера, ты здесь! Значит, мой сон обернулся явью. Почему же ты целых три дня не приходила, когда я больше всего нуждался в тебе? О Господи, ты считаешь меня предателем, лжецом, царем? Так и есть, ради любви к тебе. Ради тебя, Вера, я нарушил свою клятву и надел отцовскую корону. Я положу к твоим ногам могучую Россию, которую мы с тобой так любили, дам эту землю у подножия твоего престола, возложу эту корону тебе на голову. Народ полюбит нас. Мы будем править силой любви, как добрый отец правит своими детьми. Каждый русский человек будет волен думать, как велит ему сердце, и волен говорить, что думает. Я прогнал волков, которые охотились на нас, вернул твоего брата из Сибири и распахнул черные пасти рудников. Вестовой уже в пути; через неделю Дмитрий и все остальные вернутся в родные края. Люди будут свободны — они уже сейчас свободны. Сначала, когда мне вручили эту корону, я хотел швырнуть ее обратно. Так бы я и сделал, если бы не ты, Вера! О, Боже! У русских мужчин принято одаривать своих любимых. Я сказал себе, что подарю любимой женщине целый народ, целую империю, весь мир! Ради тебя, Вера, ради тебя одной я сохранил эту корону; только ради тебя я стал царем. Да, я любил тебя больше, чем свою клюкву. Что же ты молчишь? Ты меня не любишь! Ты меня не любишь! Ты пришла предупредить меня о каком-то заговоре, о покушении на мою жизнь? Но что мне жизнь без тебя?
