Вера и жизнь - [33]

После разговора новоизбранного Патриарха Кирилла с Путиным процесс подготовки закона был разблокирован. В 2010 году закон был принят Думой и подписан Медведевым – уже Президентом. Это был компромиссный текст: Церковь и другие религиозные организации фактически отказались от требования реституции всего дореволюционного имущества, а государство обязалось вернуть здания религиозного назначения – храмы, мечети, синагоги, семинарии, монастыри – по крайней мере через шесть лет после подачи заявки. О доходных домах, сельскохозяйственных землях, лесах и тому подобном речи не шло – думаю, что уже и не пойдет, хотя попытки «переделить» достигнутый тогда компромисс делаются до сих пор, главным образом со стороны музеев, не желающих терять доход (не только от продажи билетов, но прежде всего от сдачи помещений в аренду).

* * *

Нынешнее десятилетие столкнуло свободу слова и свободу творчества со свободой вероисповедания, с ценностью религиозных святынь. Причем отнюдь не верующие люди спровоцировали этот конфликт. Тексты и карикатуры, оскорбительные для мусульман, выходки в католических соборах Европы – все это имело целью «отдрессировать» религиозных людей, заставить их примириться с осквернением святынь, вообще приучить «не высовываться» и уж тем более не претендовать на общественное влияние. Католики почти смирились – лишь против легитимации «однополых браков» они выступили открыто, выйдя на улицу. Протестанты по большей части сами пытались угнаться за виртуальным «паровозом истории». Мусульмане отреагировали жестко и не всегда законными методами, что позволило недругам жестко обвинить всю их общину в «экстремизме».

Вызовы православным делались постоянно – то очередной кощунственный фильм покажут, то на выставке сосиски на кресте развесят или даже в порядке «перформанса» иконы порубят. Естественно, люди протестовали – иногда на грани законности, а то и за гранью. В любом случае легкой «дрессуры» не получилось. Я начал на разных форумах, в том числе в ОБСЕ и во Всемирном совете церквей, говорить о равной значимости свободы слова и свободы вероисповедания, интересов человека и ценности святынь, которые для многих верующих гораздо важнее земной жизни. За священные символы и предметы люди шли на смерть много раз в истории, в том числе в ХХ веке, во время антирелигиозных гонений. Для кого-то главное – человек, собственное выживание и выживание своей социальной группы, здоровье, комфорт, материальное благополучие. А для кого-то – имя Бога или пророка, священная книга, храм, икона, статуя. Или возможность жить по своей вере. Приоритеты и тех и других должны одинаково уважаться – в том числе на уровне закона. В этом смысле осквернение святыни ничем не лучше убийства.

Все эти аргументы очень пригодились во время идейной битвы, разгоревшейся в 2012 году после кощунственной выходки в Храме Христа Спасителя. Реакция на нее православных людей была просто шоком. Многие вспомнили разрушение первого храма, бассейн на его месте, наглые насмешки советских атеистов над верующими и святынями – насмешки, за которыми следовали тюрьмы, лагеря и расстрелы. Патриарх тоже отреагировал крайне болезненно: он долго не верил, что гулявший по Интернету ролик был смонтирован и что на самом деле люди в храме быстро остановили кощунниц. Слава Богу, это было именно так. Безразличия никто не проявил. Позже к Храму Христа Спасителя на молитвенное стояние, осуждающее кощунственный акт, пришло 65 000 человек – такое собрание православных верующих в Москве за 2000-е годы произошло впервые. Православных поддержали мусульмане и большинство верующих других религий и конфессий.

Впрочем, некоторые внутри самой Церкви пытались «не заметить» инцидент или отшутиться. Отец Андрей Кураев сказал: «Будь я ключарем этого храма, я бы их накормил блинами, выдал по чаше медовухи и пригласил бы зайти вновь на чин прощения. А если бы я был мирянином-старостой, то на прощание еще бы и ущипнул их малость». Пожилой протоиерей Вячеслав Винников, потом заявивший о разрыве с Церковью, сфотографировался в подряснике, с крестом и с плакатом «Pussy Riot is Right». Именно этого ждали «дрессировщики»: когда группа людей пропускает такой удар, с ней дальше можно делать что угодно. Можно даже довести до полного самоотрицания. Недаром раньше войны начинали из-за атак на символы – ведь посягательство на них убивает честь и убивает душу, после чего тело не будет долго сопротивляться.

Одна из участниц известной группы сказала, что ее в религии привлекает некий «вечный поиск истины», что найденная истина – это не очень хорошо, а вот постоянный поиск, не останавливающийся никогда, – это некое абсолютное благо. Тем не менее мы с вами прекрасно знаем, дорогие братья и сестры, что не только в религиозной жизни, но и в жизни практической поиск всегда должен иметь цель. Вечный поиск бессмыслен. Если нет результата поиска, если его даже не предполагается – зачем такой поиск? Мы считаем, что после всех сложных путей, которые к истине вели многих христиан в современной России, в современной Украине, в современном мире – мы нашли истину. Господь есть путь, и истина, и жизнь. <…> И когда мы пересечем границы земного мира, мы увидим, что там нет никакого плюрализма истины, там есть одна истина, есть обличающее наши грехи и наши неправды Божие Слово, обличающий нас Божий суд.