Вера и разум. Европейская философия и ее вклад в познание истины - [32]

3. Человеческая природа повреждена первородным грехом.

Этот христианский догмат тоже уникален – ничего похожего нет ни в какой иной вере. «Первородный грех» – это роковой поступок первых людей, дурно распорядившихся в самый ответственный момент дарованной им Творцом свободой выбора.

Метафизическая сторона произошедшего состояла в следующем. Намереваясь в шестой день сотворения увенчать созданное Им до этого, Бог сказал: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему». И эта задача оказалась наисложнейшей из всех, решённых Создателем в предыдущие пять дней, ибо в ней содержалось, казалось бы, непреодолимое внутреннее противоречие.

Убедимся в этом, став мысленно на место Творца. Нам надо получить богоподобное существо, то есть такое, которое в миниатюре обладает теми же главными признаками, присущими Богу. Одним из главных Его признаков, если не самым главным, является свобода, полная неподотчётность и нестеснённость Его воли. Человек, конечно, подотчётен окружающим и стеснён обязательствами, но в его душе должна быть определённая мера свободы, иначе какое же может быть богоподобие. Для этого человека надо наделить при сотворении собственной волей, правом выбора. Бог это и сделал. Но, к сожалению, для богоподобия этого мало: собственная воля есть и у дьявола, а разве можно сказать, что он богоподобен? В богоподобном существе должна быть благая воля, ибо Господь благ, но это очень сильное ограничение, накладываемое на волю, и если мы его наложим принудительно, то где же будет свобода выбора у этого существа? А раз нет свободы выбора, то нет и богоподобия. Таким образом, требование богоподобия человека приводит к необходимости лишить его богоподобия. Заколдованный круг, и как из него выйти, мы с вами никогда не догадались бы. Но Бог догадался.

Творец немного «недоделал» человека. Он наделил его свободой выбора, но как он станет распоряжаться этой свободой, не предопределил, иначе человек тут же потерял бы свободу выбора. Перед Творцом был не запрограммированный робот, но ещё и не богоподобное существо, ибо воля, которая в нём уже имелась, не была благой: она была пока никакой. На том участке ДНК, куда должно быть вписано качество воли, был оставлен пробел. Но для завершения формирования генома вида гомо сапиенс этот пробел надо было заполнять. Если бы Бог вписал туда Своей рукой «благая воля», получился бы благочестивый робот, только и всего. И вот что сделал Господь: Он попросил самого человека заполнить оставленный Им пробел, делая его тем самым Своим сотворцом. Человек, уже обладавший к тому моменту свободой выбора, должен был сам решить, какую волю вписывать в геном, делая её наследственным признаком человеческого рода, – благую, то есть Божию, или собственную, не обязательно совпадающую с Божией.

Прямой вопрос «Какую ты выбираешь волю для себя и своих потомков – благую или неблагую?» был, конечно, недопустим, ибо в самих эпитетах тут присутствует подсказка. То, насколько остроумно Бог создал ситуацию, провоцирующую выбор безо всякого давления, достойно восхищения. Поселив первых людей Адама и Еву в райском саду, Бог указал на некое дерево с красивыми плодами и сказал: «А от него не ешьте – это древо познания добра и зла». Затем стал невидимым и потихоньку наблюдал, что они сделают.

Перед нашими прародителями встала дилемма. Конечно, они хотели добра – кто же его не хочет. Послушаться Бога и не вкусить плода – поступок, безусловно, добрый. Но есть и другой вариант: вкусить-таки плод, узнать благодаря этому, что такое добро и что такое зло, и в дальнейшем совершать добрые поступки уже не по послушанию Богу, а по собственному критерию, который будет обретён в результате вкушения. Суть альтернативы была проста: либо Божию волю мы безоговорочно ставим выше собственной и плода не срываем, либо ценой ослушания научимся сами различать добро и зло и впредь будем делать то, что является добром по нашему собственному разумению. Адам и Ева плод сорвали. Выбор между смирением и самонадеянностью был сделан в пользу самонадеянности, своеволие оказалось привлекательнее покорности. Бог увидел результат своего эксперимента и сказал: «Что ж, так и запишем». И записал гордыню и самонадеянность, выбранные прародителями людей, в наш с вами генетический код. С тех пор для рая мы стали непригодными – ни для земного, ни для небесного, ибо жить рядом с Богом может только тот, кто никогда не делает зла, а человек, руководствующийся собственными понятиями о нём, всегда будет ошибаться и делать зло, думая, что это добро, так как критерий их различения известен только Богу. Сколько бы человек ни съел каких бы то ни было плодов, вместить этот критерий в своё сознание он не сможет. Делать только добро можно лишь единым способом: исполняя Божию волю.

4. Сын Божий сошёл на землю и принял крестную смерть, чтобы открыть нам доступ в утерянный рай.

Наследственное повреждение, причинённое первородным грехом, сделало людей непригодными к тому, чтобы пребывать после смерти тела в Царствии Божием, поскольку в саму их «плоть и кровь» вошло пагубное своеволие. Лишение рая было не местью со стороны Бога, человек сам нанёс неудачный последний штрих на свой генетический портрет. Напротив, Бог весьма скорбел об этом и наконец нашёл совершенно невероятный, потрясающий способ исправить положение.