Вера и пламя - [52]

Шерринг покраснел от гнева и едва не запустил зажатый в руке монокуляр в псайкера. Телохранители барона напряглись, не желая применять оружие против Вауна без прямой на то команды хозяина.

Ваун грубо подмигнул трем людям, что проследовали за ним в комнату. Шерринг узнал юношу с растрепанными рыжими волосами — Игнис, кажется, — но похожая на крысу женщина и мужчина в капюшоне — эти двое были всего лишь очередными безымянными хулиганами из банды головорезов разбойника.

— Бой идет не в нашу пользу, — выпалил барон. — Ваши предположения о численности Сороритас оказались занижены. Вы говорили, что они не станут вовлекать такое количество сил ордена!

Ваун тотчас кивнул:

— Да. Орден пресвятой Девы-мученицы действует со всей присущей ему набожностью. Я так понимаю, они направили сюда все, что у них было в этом округе. Женщины из Горностаевой мантии остались защищать Норок в его стенах, следовательно, канониссе Галатее ничего не стоит заявиться сюда и отшлепать вас. — Он еле сдержался, чтобы не ухмыльнуться.

— По-вашему это смешно? — рявкнул Шерринг. — Мы начали битву за душу этой планеты против врага, от которого пострадали вы и все ваши подчиненные, — он обвел рукой Игниса и двух других. — Кровь Императора, сейчас нет ничего более важного, чем это!

Ваун сделал примирительный поклон.

— Простите меня, барон. Я не хотел выказать вам неуважение. И рад, что смог осветить вам тропу, по которой вы пришли к этому важнейшему решению.

Шерринг вмиг остыл.

— Сестринство опаснее, чем я ожидал. У них нет страха…

— Да, — согласился Ваун. — Фанатизм — мощное оружие, не так ли?

— Если бы я только мог поведать им, ради чего лживый Ла-Хайн заставляет их сражаться…

— Это было бы ошибкой, — перебил псайкер. — Как ни прискорбно нам забирать жизни этих преданных служительниц Бога-Императора, но они ослеплены ложным светом веры и не увидят той правды, что открылась нам. Они ни за что не поверят вашим словам о предательстве диакона. — Он кивнул сам себе. — Утешьте себя тем фактом, что они уходят к Золотому Трону с честью и что единственная их вина в том, что они излишне слепо верят церкви.

— Я запомню эту речь, — усилием воли выдавил из себя Шерринг. — Я молюсь, чтобы Экклезиархия увидела мои благие намерения, не то быть нам осужденными как предатели.

— Я уверен, непременно увидит, барон. Ордо еретикус объявит вас героем за то, на что вы решились сегодня.

Шерринг посмотрел на него.

— А вы? Где помощники, которых вы мне обещали? Где оружие, которое Ла-Хайн, как вы говорите, сам создал и которое мы используем против него?

— Здесь, — улыбнулся Ваун, указывая на мужчину и женщину. — Представляю вам своих друзей — Слепой Эбб и девочка Суки.

На сей раз едва не рассмеялся барон.

— Вы, верно, шутите? Костлявая женщина и слепой мужчина? Какой от них прок?

Ваун склонил голову набок.

— Ну что, покажем нашему другу Хольту?

Суки согнулась в три погибели, и Шерринг подумал, что ее сейчас стошнит на его дорогой ковер. Но вместо этого из ее рта одновременно с утробным воплем вырвался поток зловонного огня. Ближайший к Шеррингу телохранитель угодил в ореол ее драконьего дыхания и умер стоя.

Второй телохранитель вскинул свое оружие, когда слепец указал на него своим скрюченным пальцем. Белесые глаза изучили комнату, словно человек был зрячим, и остановились на человеке Шерринга. Вены на лбу Эбба вздулись, и солдат закричал. Из его ноздрей и рта пошел дым, затем он упал на пол, зажаренный изнутри.

— Терра, защити меня, — прошептал барон. — Пирокинез!

Улыбка Вауна стала еще шире.

— Впечатляет, не правда ли? Я отдаю вам этих двух в знак нашего сотрудничества.

— Да… Да, конечно… — Шерринг отшатнулся, чувствуя, что от запаха паленого человеческого мяса его вот-вот вырвет.

Они послали ударить по боевым машинам сестринства те же самые колеоптеры, что Ваун использовал, чтобы попасть в Норок на Благословение раной. Той ночью столичная городская охрана излишне расслабилась, за что поплатилась жизнью, но войска Галатеи оказались более чем готовы к воздушной атаке. Любовь Шерринга к самолетам и авиации являлась общеизвестным фактом, и для Сестер Битвы атака не стала сюрпризом.

Шум моторов колеоптеров послышался сквозь завесу дыма, и они вылетели из-за высоких западных ворот Метиса, поливая медленно продвигающиеся линии танков болтерными снарядами и лазерным огнем. Они летели низко, рассчитывая на эффект неожиданности, но их тактика была раскрыта.

Боевые единицы сестер-доминионок, боевой касты Сороритас, использующей специальные виды оружия, переключились с орудийных башен и кавалерийских сервиторов-стрелков и обрушили шквальный огонь штурмболтеров и мелтаганов в одну точку, сбив первый колеоптер: кувыркаясь и кружась в воздухе, теряя на лету турбинные лопасти и обшивку корпуса, он упал среди горящих деревьев. Огонь вокруг Метиса стремительно распространялся, охватывая южные и западные склоны оранжевым пламенем, постепенно замыкающим город в кольцо.

Еще два корабля столкнулись в панике, когда их пилоты слишком поздно осознали, что сестры — не легкие мишени, которых они бомбили в Нороке. Один из них, оставляя за собой в воздухе полосу горящего топлива, подобно комете, устремился к колонне бронированных «Носорогов», и металл ударился о керамит, когда два транспорта столкнулись.