До больницы я дошла где-то за час с небольшим, пока что приема у врачей не было, так что со спокойной душой осталась посидеть в одной из беседок. В это утро специально одела старую спортивную курточку с капюшоном, а волосы связала резинкой. Капюшон закрывал моё лицо, не хотелось, чтобы меня кто-то узнал, особенно врач и медсестра, которым я наврала с три короба в прошлый раз.
В беседке было прохладно, так что я ежилась в ней, время от времени поглядывая на главный вход, ожидая, когда Михаил приедет на работу. Время тянулось бесконечно долго и к моменту, когда он приехал, я уже замерзла и слегка себя накрутила, пожалев, что вообще сюда пришла. Держать свое слово — непозволительная роскошь, лучше уж все время лгать. На роскошном чёрном БМВ, припарковался далеко от входа, чтобы не загораживать место перед больницей. Выглядит каким-то нервным и напряженным, держит рукой мобильный, эмоционально с кем-то разговаривает. Догнала его и осталась немного позади, чтобы подслушать разговор.
— Медлить нельзя! — рыкнул Михаил, так что я подпрыгнула.
Вот точно был альфой, какие командные нотки в голосе проявляет. Без своей жены он и правда кажется более сильным что ли. По мобильному телефону ему что-то отвечали, но расслышать было невозможно.
— Как ты не понимаешь к чему это все ведет? Это война, настоящая! Если мы будем сидеть сложа руки, все закончится все очень плохо. Наших детей пытаются убить, а ты что мне говоришь? Успокоится? Не лезть в чужое дело? Ты в своем уме, Зенон?
— Зенон? — повторила эхом знакомое имя.
Может это совпадение? Почему мне недавно снился человек с похожим именем, это как-то связано? Что происходит со мной? Почему я вспоминаю такие странные вещи и давно забытые воспоминания? О глупом обещании маленькому мальчику я бы с удовольствием, например, забыла снова, но не забывается.
Тем временем господин Димитров даже остановился от того что услышал в ответ на свои слова по телефону. Чуть не врезалась в его спину, в последний момент среагировала и остановилась у него за спиной.
— Как скажешь, но ты делаешь ошибку, — отвечает он со вздохом и дальше что-то слушает.
Решаю в какой момент стоит показать, что я все-таки здесь, но пока не решаюсь. Оглядываю только по сторонам, а то картина довольно странная: девчонка в обвислой одежде стоит за спиной в разговаривающего по телефону мужчины.
— Все с ней в порядке, тебе не стоит волноваться, она далеко отсюда.
Это о ком он говорит? Почему у меня такое ощущение, что это тот дядя Зенон, с которым у мамы были непонятные отношения.
— С кем вы говорите? Кто этот Зенон? — вопросы срываются с губ сами, достаточно громко что бы доктор повернулся на них.
— Даша, — выдыхает он со строгим выражением лица. Словно я его застукала на чем-то очень гнусным.
Человек, с которым он говорил, что-то сказал в трубке, от чего Михаил помрачнел.
— Тебе не стоит, я же говорил тебе…
Он разговаривал по телефону со слегка обреченным видом, а затем протянул мне свой мобильный телефон. Вот этого я совсем не ожидала, и, если бы он не вложил его в мою левую руку, я бы взяла правой и уронила телефон точно. Поднесла аппарат к уху с легким придыханием, не понимая, что здесь происходит.
— Алло? — нерешительно спросила, смотря на мрачного мужчину, напротив.
— Ну здравствуй, доченька моя. Как же давно я не слышал твой голос.
— Что? Кто? Кто вы? — поток вопросов вырвался сам.
Голос был не знаком, с легкой хрипотцой и иронией словно само общение со мной вызывает у него смешенные чувства. Отставляю мобильный в сторону, прижав к груди.
— Кто это? — задаю вопрос господину Димитрову, поскольку собеседник по мобильному телефону не отвечает.
Старый оборотень тоже решил играть в молчанку, только слегка вздохнул, как будто ему тяжело мне все объяснить. Снова поднимаю трубку, подношу к уху.
— Вспомнила? — раздается вопрос на той линии.
— Дядя Зенон? — неуверенно переспрашиваю.
— О, какая молодчика! Наверное, совсем повзрослела? На кого стала похожей, на маму или это ничтожество?
— На папу, — отвечаю зло, мне не нравится, когда кто-то отзывается плохо о моих родных.
— Жаль, — отвечают на той стороне с откровенной иронией, — ну тогда рассказывай, кто тебя обидел? Дядя Зенон со всем разберётся, как с тем мальчишкой, что тебя обижал. Как там его звали? Владимир?
— Володя. Что значит разберется? Что вы с ним сделали? Кто вы такой? То, что вы знали мою маму, не означает что…
— Ну зачем ты ко мне на «вы» обращаешься? Можешь считать меня своим крестным отцом. Так что, дочка моя, кто из охотников тебя обидел? Крестный папочка со всеми разберётся если надо, или с кем-то конкретным — только скажи.
Кажется, моя реакция читалась на лице, ибо Михаил забрал у меня трубку с рук. Что с этим дядей не так?
— Я тебе перезвоню, — бросил старый оборотень, нажимая отбой и пряча мобильный в карман сумки.
— Кто это? — повторяю свой вопрос со слегка открытым ртом.
— Зенон, оборотень одиночка, — отвечает Михаил со вздохом поворачиваясь ко мне спиной, — пойдем лучше.
— И что это должно значить? Почему вы так разговаривали с ним, а он со мной? — задаю вопрос уже в холле, стараясь опустить голову пониже, что бы никто не заметил меня.
