Верь мне! - [32]

— Там еще много пива, — шептала она.

Ив встала в полный рост и сделала еще один глоток, на этот раз оба соска показались на секунду наружу, и Зекери заметил, что ее пышная грудь такая же загорелая, как и все тело. Осушая банку, она подняла ногу и вытянула ее, подсунув босую ступню под его бедро на кровати. И продолжала стоять так, что узкая полоска материи между ее полными ляжками маячили перед глазами Зекери всего в шести дюймах.

— Хочешь еще пива? — проворковала она. Пряный запах женского тела возбуждал в нем инстинкт самца.

— А этого хочешь? — с придыханием спросила Ив. И, убрав ступню из-под его ноги, села верхом на его колени, намеренно прикоснувшись грудью к губам Зекери, прежде чем снова поцеловать его.

В ответ он поцеловал Ив долгим медленным поцелуем, лаская пальцами ее соски, пока она не застонала от наслаждения. Они оба начали свою игру. Ив припала к нему всем телом, играя языком внутри его рта, и он ощутил набухающую тяжесть в своих джинсах. Зекери остановил ее руку, решительно пробирающуюся вниз его живота.

— Послушай, девочка, — сказал он, — сейчас сюда придет мой сосед по номеру.

— Седьмой номер — одноместный, — ее пальцы все же добрались туда, куда она хотела, и его возбуждение возросло.

Почему бы и нет? Он поцеловал Ив в знак согласия и последовал за ней к выходу.

Секс с Ив не принес ему никаких открытий. Она поцеловала его в своем номере и сразу же направилась к кровати, откуда наблюдала за тем, как он раздевается. Рядом на ночном столике Зекери с облегчением заметил пустую коробочку от противозачаточного колпачка — диафрагмы. Значит, он может не беспокоиться о последствиях, она, оказывается, основательно подготовилась к сегодняшнему вечеру. Ив быстро и умело довела его до кондиции, и он, не сдерживая себя, почти тут же разрядился.

Чуть позже, не испытывая уже к ней никакого полового влечения, Зекери смотрел на спящую молоденькую девушку, стоя у окна и затягиваясь сигаретой. После занятий любовью сигарета доставляла ему истинное наслаждение.

Он был молчаливым партнером в постели и никогда не мог полностью отключить свой мозг, отдаваясь только чувствам. Так обстояло дело и в пору его пятилетнего брака, когда он ни разу не изменил жене, так было у него и со всеми другими женщинами. Если верить Сью, с ним было хорошо в постели, он старался доставить ей удовольствие, возбудить ее страсть.

За три месяца до рождения Стеффи, Сью совсем спятила, приняла на себя роль сексуально активной стороны; жадная до знаков его мужского внимания, постоянно дразнила и возбуждала его, требуя от мужа «эрекции по команде» как доказательства того, что она все еще желанна ему. Сью на этой почве устраивала целые представления. После рождения Стеффи ее интерес к сексу с ним заметно поубавился, перейдя в возрастающую с каждым днем необходимость кружить головы другим мужчинам.

На рассвете он нашел изношенную, старую, но еще вполне годную бритву Ив и соскреб свою щетину, намылив лицо отвратительной холодной пеной. Ив проснулась, готовая к новому раунду любовной игры. Но его интерес к этому занятию в свете трезвой реальности наступившего утра совершенно угас.

Соблюдая неписаные правила хорошего тона, он ждал, пока она оденется, закурив еще одну сигарету и глядя в окно на кобальтовые волны бирюзового океана. Зекери размышлял над странностями человеческой жизни: сколько лет надо, чтобы между партнерами возникла родственная связь? После развода у него было несколько женщин, с которыми он спал время от времени по обоюдному согласию, но из этого не получилось прочной привязанности. Если бы Сью не забеременела… И он закончил эту мысль так, как всегда заканчивал: не было бы Стеффи. Он тосковал по той поре в своей жизни, когда секс не был простым удовлетворением физиологической потребности, а был чем-то большим — ярким, страстным, освещающим совместную жизнь желанием… Похоже, это уже никогда не повторится с ним…

Он шагал из угла в угол по комнате, чувствуя себя запертым в клетке, и явственно сознавал, почему из него никогда уже не выйдет ловелас — он слишком стар, слишком погружен в себя. Он был совершенно прав в первый раз: ребячество и глупость спать с этой девицей. Ничего кроме пустоты в душе не принесла ему эта ночь. Единственное, быть может, она уберегла его от воспоминаний о Джерри.

Наконец, Ив была готова, и они быстро спустились вниз, появившись последними к завтраку.

Вареные яйца были жесткими и холодными, и Зекери с досадой ждал, пока согреется вода для растворимого кофе. Когда Ив победно кивнула Элисон, как бы свысока приветствуя ее, Зекери сардонически усмехнулся: Ив впустую тратит время. Ледяной леди из Чикаго до лампочки, где и с кем он спит.

После всего этого он сам чувствовал себя как оплеванный. Он ненавидел игры. Через стол Ив улыбалась ему, как своей неотъемлемой собственности, по-хозяйски… Это было лицо Ланы, самодовольное и надменное. Поцелуй смерти. Его бросило в жар от досады и злости на самого себя, он проклинал свое легкомыслие. Он был противен самому себе. Зекери демонстративно пересел на скамью рядом с Элисон, которая передала ему консервированное молоко для кофе, улыбаясь широкой сияющей улыбкой и глядя прямо в его глаза ясным ореховым отсутствующим взором…