Верь мне - [25]

Или, может быть, отрицание пошлет меня в черную бездну отвращения и недовольства самой собой?

Но если это произойдет, это будет ад, созданный мною собственноручно. Потому что сегодня вечером — да прямо сейчас — у меня есть средства, чтобы начать новую жизнь. Чтобы найти ответы, которых я жажду, и получить их от человека, который оставил меня десять лет назад.

Мне нужен Ник. Может, мы и не родственные души. Может, то обещание было пустым, и он всегда знал это. Но если так, то почему он ищет меня? Зачем искать после всех этих лет?

Мне нужен Ник.

И мой путь к Нику — путь к моему будущему — лежит через Джекса.

Поэтому я смотрю на рядок косметики на моем туалетном столике и приступаю к своей трансформации. Сначала маскирующий крем. Затем пудра, тени для век, карандаш для бровей, подводка, тушь для ресниц и, наконец, помада. Я надеваю маску.

Мое отражение в зеркале — это не я.

И это норма.

Я устала быть собой.

Встаю и подхожу к одежде. Я могла бы надеть и свое платье. В моем шкафу так много хороших вещей. Но зачем? Зачем быть мною, когда я могу быть ею? Женщиной, в которую я всегда мечтала превратиться? Почему бы не позволить Джексу помочь мне измениться сегодня вечером?

Я надеваю платье, укладываю волосы расческой, а затем скольжу в туфли, которые были в сумке.

С меня хватит Саши Астон. Она скучная и грустная. Испуганная и смущенная.

А вот к Саше Черлин ничего из этого не относится. Саша Черлин была сильной, храброй и наполненной жизнью.

И я снова хочу жить.

Глава 11

Саша

Приготовившись, я спускаюсь вниз в комнату охранного наблюдения и открываю дверь с помощью клавиатуры на стене. Это комната моей безопасности, где я могу проверить камеры видеонаблюдения, размещенные в стратегических местах на собственности. В большей части комнат дома также есть камеры, только ради мер предосторожности.

Я живу по девизу бойскаутов.

Просматриваю записи со всех камер, как и каждое утро и каждый вечер, а затем проверяю компьютер, соединенный с камерами, на любые необычные моменты. Их нет — я бы получила текстовое сообщение на телефон, в котором говорилось бы о них — но в эти дни я слишком похожа на параноика. Возможно, моя система обмена сообщениями могла отключиться. И у меня есть несколько уровней оповещений о подозрениях, запрограммированных в систему тревоги. Меня не беспокоят люди, которые направляются вниз по аллее и не задерживаются, но я все равно смотрю на них, когда у меня есть время.

Сейчас смотреть не на кого. Но мы с Джексом появляемся на экране у входной двери, когда он провожал меня домой. У меня есть датчик на браслете на ноге, который я ношу всегда. Это трекер и идентификационный код, и он отправляет данные о моем местоположении на этот компьютер каждые тридцать минут и автоматически пропускает меня в мой дом и выпускает из него, когда я вхожу или выхожу.

На всякий случай.

Я не говорила Мерку об этом. И папе, если на то пошло. Им не нужно знать, что я настолько этим обеспокоена. Это только расстроило бы их. Особенно Мерка, поскольку он чувствует ответственность за то, что случилось со мной два года назад.

Чувство страха омывает меня, когда этот момент вспыхивает в моей голове, а затем мой желудок вздымается, заставляя меня чувствовать тошноту.

Всю свою жизнь я все держала под контролем. Девочка, знающая, что делать. Девочка с навыками.

Но в тот день я был похищена сумасшедшим, а быть заложником в течение двух дней стало пробуждением, которое изменило мою жизнь.

Никогда раньше я не чувствовала себя такой уязвимой. Никогда раньше не чувствовала себя такой беспомощной. Я была ребенком-убийцей. Убила нескольких человек в течение своей короткой карьеры. Взрослых мужчин и одну девочку-подростка. Я все еще слышу стрельбу, выводя из игры тех людей, когда они пришли, чтобы убить меня на ранчо моих бабушки и дедушки. Я все еще чувствую рукоять холодного ножа в ладони, когда бросаюсь, ударяя в горло девушки и заканчивая ее жизнь ужасным способом. Позволяя ей захлебнуться в собственной крови.

Я ни о чем не сожалею. Ни о едином моменте.

Но моя вспыльчивая уверенность ничего не сделала для меня в тот вечер, когда этот ублюдок Гаррет набросился на меня и взял в плен. Он угрожал мне изнасилованием. Даже начал снимать с меня одежду. Его остановил только какой-то установленный сигнал, прозвучавший на его телефоне.

Удача. Тот факт, что у него никогда не было шанса взять меня таким образом, был удачей.

Мне не нравится удача. От нее нельзя зависеть.

Мне нравятся камеры и пушки по всему дому. И обучение боевым искусствам. Я годами занималась с тренером. Задолго до того, что случилось с Гарретом. Но это было только для того, чтобы сохранить свои навыки.

Этого было недостаточно.

И никогда не будет достаточно, чтобы просто подготовиться. Мне стоит принять предстоящую конфронтацию как должное. Вот только это принятие вызывает у меня панику и паранойю, заставляет замолчать ворчащий голос в моей голове, который говорит: Это еще не конец, Саша. Отнюдь не конец.

Это когда-нибудь закончится? Оставлю ли я когда-нибудь Организацию в прошлом, начну ли жить нормальной жизнью? На экране звучит предупреждающее сообщение. Черная машина подъезжает на мою подъездную дорожку. Дверь открывается, и выходит Джекс, в длинной черной куртке, что открывает темный костюм под ней. Он проверяет свои часы, затем закрывает дверь, прежде чем шагнуть по дорожке к крыльцу, словно человек, владеющий миром.