Венгерский политический детектив - [33]

— Двадцать тысяч долларов, — признался тот.

— И ради них вы готовы были пойти на убийство? — сказал старший лейтенант.

— Нет, — встрепенулся Мюллер. — Убивать не хотел! Об убийстве и речи не было!

— Значит, вас обманули! — констатировал Салаи. — Знали, что деньги выплачивать не придется. Рассчитывали на то, что причину смерти мы без труда установим и, естественно, найдем виновника. И вы получите либо пожизненное заключение, либо выйдете на свободу, когда ваших хозяев и в живых уж не будет.

Мюллер закрыл лицо руками.

— Яд был спрятан в пуговице пиджака? — после паузы поинтересовался Салаи.

— Да, в нижней пуговице.

— Ну что ж, — взял слово Ружа, — возможно, мы и поверим, что вы хотели передать некое сообщение, не более. Но для этого нужны доказательства!

— Как я это могу доказать?

— Очень просто. Расскажите нам, кто послал сообщение.

— Я не знаю! — сказал Мюллер и, видя, что Ружа резко поднялся с места, испуганно добавил: — Клянусь чем угодно: не знаю. Там, — показал он туда, где, по его представлениям, находились сопредельные с Венгрией западные территории, — я встретился с симпатичной темноволосой высокой дамой.

— По имени?

— Она велела называть ее Мадам. Мы познакомились в баре, где я работал.

— Вместе с Томасом Вольфом? — огорошил его Ружа.

«Они много знают, — мелькнуло в мозгу Мюллера, — лучше признаться им, но, разумеется, не во всем. Я не хочу терять все». И он заговорил.

— Да, Вольф был музыкантом, а я развлекал гостей танцевальными номерами. Дама частенько заходила в бар, потом как-то спросила у нас, не хотим ли мы заработать.

— Эта самая Мадам бывала в баре одна?

— Не припомню, чтобы с ней кто-нибудь приходил. Странным образом она о нас знала все: семейное и материальное положение, предыдущее место работы...

— Дальше! — поторопил его Ружа.

— Мы приняли ее предложение. Это было два года назад, — промямлил Мюллер.

— Чем занимались эти два года? — вмешался в допрос Салаи.

— Год учились в спецлагере. Затем полгода работали в Африке, потом вернулись в Европу.

— Ну, об этом после, — сказал Ружа и, подойдя к следователю, что-то шепнул ему. Следователь вышел.

— Границу вы пересекли вместе с Томасом Вольфом? — спросил Салаи.

— Да.

— С кем установили связь?

— В пункте «два», в ресторане «Матра», мы должны были встретиться со связным. На столе перед ним должна была лежать газета «Мадяр хирлап» и ключ зажигания с эмблемой Мюнхенской олимпиады, на которой из пяти колец два верхних просверлены. Седовласый, усатый мужчина.

— Имя?

— Он назвался Георгом.

— Потом вы нам точно опишете этого Георга, — сказал Ружа. — Это он передал вам таблетку?

— Нет, Мадам. Георг объяснил мне, как я могу сюда попасть и когда устроить скандал.

В комнату вернулся следователь. За ним ввели Ковача. Он был бледен, глаза широко раскрыты. Видно, еще не отделался от потрясения, пережитого час назад.

— Посмотрите друг на друга внимательно, — обратился к арестованным Ружа. — Вы знакомы с Палом Ковачем? — спросил он Мюллера.

— Только по фотографии.

— Знаете ли вы Пауля Мюллера? — спросил подполковник Ковача.

Тот молчал, опустив голову.

— Уведите! — махнул Ружа.

Когда за Ковачем закрылась дверь, подполковник приблизился к Мюллеру.

— Ну, хватит ломать комедию! — повысил он голос. — Решайте: или вы будете говорить, или я передам вас в прокуратуру с обвинением в подстрекательстве против государства и общественного строя, в нападении на представителей органов власти и с основательным подозрением в покушении на убийство!

— Но ведь я все рассказал! — с ужасом в глазах пробормотал Мюллер.

— Вы рассказали нам сказку. Про Белоснежку Мадам, гнома Георга и принца Вольфа. Я хочу знать главное.

— Что я должен еще рассказать?

— Все, что знаете.

— Я больше ничего не знаю.

— Возможно, вы не знаете, кто этот Георг, не знаете, где сейчас Вольф. Но вы должны знать о запасной явке, номере телефона или каком-то другом способе связи. Не так ли? Ведь в случае непредвиденных обстоятельств вы должны как-то выйти на связь! Говорите, или я прикажу увести вас. И больше не буду вас вызывать. Решайте! У меня мало времени!

Плечи Мюллера опустились.

— Хорошо. Я все расскажу.

— Слушаем вас, — сказал Ружа и, придвинув стул к арестованному, стал внимательно следить за его лицом.

3

Около десяти часов вечера зарядил моросящий дождь. Ветер швырял в лицо колючие мелкие капли, от которых немели щеки и по спине разбегались мурашки. Выйдя из театров и с последних сеансов кино, публика поспешила домой. Город словно вымер, лишь несколько пустых такси разъезжали под яркими фонарями по мокрым и скользким центральным улицам.

Кути явился в кабинет Ружи в кожаной куртке, но с выпущенным, как обычно, воротничком рубашки.

— Устал? — сочувственно спросил его Ружа.

— Пустяки, — пожал капитан плечами.

— Говорят, шеф отнял у тебя сигареты, — ехидно заметил Салаи.

— Почти полную пачку!

— И все поломал! — не без гордости заявил подполковник.

— Хиреет мадьяр, — пророчески возвестил Кути, — король Матяш подковы ломал, а тебя хватает только на сигареты.

Салаи великодушно протянул ему остатки «пэл-мэла».

— Эти можешь спокойно курить, шефу они не понадобятся.

В кабинет заглянула Кларика.