Венерианская колдунья. Вуаль Астеллара (рассказы) - [129]

Но Фэнн ничего не замечал. В ушах у него по-прежнему звенели слова Малеха: «Нам удастся вернуть тебе память, которую, по словам Арики, ты утратил».

Он сел и попытался привести мысли в порядок, но обнаружил, что слишком устал. Раны мешали двигаться, все тело невыносимо болело. Малех ему не понравился. Арике он не верил. Он ничего не понимал. Зачем его заточили в темницу? Зачем освободили? Но, что бы нй случилось, возвращаться назад в храм ему не хотелось. И если он действительно сможет вспомнить, если у него будет имя, настоящее имя, и память о том, что произошло до вчерашнего дня...

Да пусть этот Малех хоть сам черт рогатый, а Арика — его сестра! Фэнн все равно отсюда не уйдет.

Он промыл царапины вином и выпил большую часть того, что осталось. Ему очень захотелось' отправиться вслед за Малехом, притащить его обратно и заставить расколдовать себя немедленно. Он чувствовал, что просто не в силах дождаться ночи. Но он сознавал, что это безумие говорит в нем. Он лег на соломенную постель, но заснуть не смог.

«Вспомнить! Снова стать нормальным человеком, у которого есть своя душа и своя жизнь!»

Но что он может вспомнить? Каким предстанет он пред собой, когда вспомнит? Какие пятна проступят у него на руках?

Но даже плохие воспоминания лучше, чем полное забвение, чем эти жалкие попытки нащупать хоть что-то в полной пустоте.

А что, если Малех солгал?

Было жарко, и винные пары затуманили его сознание. Его мозг не желал отдыхать, но тело требовало отдыха. Мир начал медленно уплывать от него. Он подумал, как странно, что Арика — наполовину нуми. Он не верил ей, но она такая красивая... Очень красивая...

Фэнн уснул и увидел во сне призрачные башни, вздымающиеся на фоне темнеющего неба, и слово «ночь» снова терзало его.

Дважды он заговорил во сне и произнес: «Я — Фэнвей».

Его разбудила Арика. Он не слышал гонга, отметившего конец дня и наступление ночи, не слышал он и как вернулись его спасители. Но они, должно быть, пришли уже некоторое время назад. На очаге булькал горшок с каким-то душистым варевом, стол был накрыт к ужину. Снаружи, в переулках, завывал ветер, наполняя воздух пылью.

Фэнн встал. Тело затекло и побаливало, но вообще он был в порядке и голоден как волк. И все же он почти не думал о еде. Его трясло от возбуждения, смешанного со страхом. Он рассказал Арике о том, что сообщил ему Малех, и требовательно спросил:

— Это правда? Вы действительно можете сделать такое?

— Ну, не сразу и не за один раз, но я могу попробовать. Только сперва поешь, Фэнн. Иначе твое тело будет мешать душе.

Это показалось ему разумным, и он сдержал нетерпение. Некоторое время он молча смотрел на Малеха и Арику, пытаясь понять, что они за люди, но в этой странной породе было нечто неуловимое.

— Зачем вы спасли меня? — вдруг спросил он.

— Я же тебе говорила, — ответила Арика. — Ты — человек, нуми держали тебя в плену. Люди не в первый раз исчезают из темниц нуми — хотя, надо признаться, в храме такое произошло впервые. Это было блестящее дело, Фэнн! Цени!

— И все же мне хотелось бы знать — зачем?

— Тебе обязательно нужна причина? — спросил Малех. — Неужто тебе никогда не случалось делать что-то без особых причин, просто потому, что это хорошо и правильно?

Фэнн бросил на него пронзительный взгляд:

— Незачем напоминать мне, что я не знаю ответа] Ну хорошо, я не стану обсуждать причины ваших поступков, по крайней мере теперь. — Он снова обернулся к Арике: — Чего хотели от меня жрецы? Зачем меня там держали?

Она покачала головой:

— Я так и не смогла выяснить. Рам-Син — это он держал тебя в темнице, Фэнн, — весьма выдающаяся личность. Он правит в храме, как король у себя во дворце, а ведь они там вечно враждуют и борются за власть. Но чего бы он ни хотел от тебя, это было для него очень важно, и он намеревался сохранить это в тайне от короля и даже от других жрецов. Иначе он не стал бы прятать тебя в той комнате. Ведь нуми могут делать с людьми все, что захотят, как люди со скотом, так что других причин у него быть не могло. — Она посмотрела Фэнну прямо в глаза. — Быть может, потому я и помогла тебе бежать, Фэнн. Я ненавижу Рам-Сина. Не забывай, я рабыня в храме с тех пор, как стала достаточно большой, чтобы подниматься на гору. Быть может, мне просто хотелось натянуть ему нос. Пусть-ка попотеет'

На ее лице появилась такая дьявольская ненависть, что Фэнн поверил в то, что это правда. Хотя бы отчасти...

Внезапно Арика улыбнулась:

— А тебя не удивляет, почему при всем при том Рам-Син до сих пор не ищет тебя по всему городу?

— Быть может, проще добыть другого человека?

— Может быть. Но я все же для верности сделала одну штуку — отчасти, разумеется, затем, чтобы отвести подозрения от себя. Ведь считается, что об этих переходах в храме знают лишь жрецы, королевская семья да кое-кто из придворных. Ну вот я и обронила на лестнице пояс одного господина из королевской семьи — Малех нарочно стащил его для меня. Поэтому Рам-Син должен решить, что это он тебя похитил и увел прямо во дворец. Так что я в безопасности, и ты тоже — по крайней мере пока!

— Какая же ты умная! — восхищенно воскликнул Фэнн. — Нет, в самом деле, ты ужасно умная!