Венеция. История города - [69]

(сочетавшем в себе госпиталь, сиротский дом и консерваторию) музицирование показалось ему более динамичным. Речь идет об Инкурабили, где девушек обучал Бальдассаре Галуппи (1706–1785), который с 1762-го еще и исполнял обязанности капельмейстера в Сан-Марко. Галуппи был на вершине славы, и его оперы, и духовная музыка, и пьесы для клавишных инструментов пользовались большим спросом. В Сан-Марко ему предоставили три года отдыха, чтобы он мог взять на себя заботу об опере Санкт-Петербурга. Берни отмечает, что «Синьор Буранелло[22] уберег весь свой огонь и воображение от холодных вьюг России, откуда он недавно возвратился». Берни отправился навестить композитора, и тот пригласил его «в свой рабочий кабинет, где стоял только маленький клавикорд и где, как он мне сказал, он марал бумагу»; наш музыковед также отметил, что у маэстро «внешность обычного семейного человека». В последнее время несколько оживился интерес и к самой музыке, но Галуппи чаще вспоминают из-за стихотворения Роберта Браунинга «Токката Галуппи», рисующего образ композитора, который «сидит величественно за клавикордом», «одинаково подходящим для радости и печали», создавая прекрасный, прозрачный образ Венеции, где «балы и маскарады начинались в полночь и полыхали до полудня».

В День избрания дожа Берни насладился музыкой Галуппи в Сан-Марко, но заключил, что «эта церковь не очень-то хороша для исполнения музыки. У нее пять куполов, которые слишком дробят отражением звук до того, как он достигнет слуха». Возможно, он не счел бы этот эффект недостатком здания, если бы оказался в базилике на два столетия раньше, когда особенности ее акустики умело использовали, размещая на галереях хор — cori spezzati. Одним из самых известных композиторов тех времен был Джованни Габриели, капельмейстер базилики с 1585-го по 1612-й год.

На Пьяцце Берни столкнулся «с огромным количеством бродячих музыкантов», большинство — с гитарами. Во все времена на Пьяцце и Пьяццетте можно было увидеть все что угодно, от джазовых концертов и публичных казней до «электрической машины», которая попалась английскому поэту Сэмюэлю Роджерсу в октябре 1820-го. «За один сол[23], — записал он, — вас электрифицируют для вашего здоровья». Во времена республики нередко дож в сопровождении трубачей и свиты с достоинством шествовал во дворец или в базилику. По окончании выборов средневековым дожам и их женам, догарессам, приходилось терпеливо ждать, пока их поприветствуют по очереди старшины всех гильдий и их спутники. Каждая группа выступала вперед парами под звуки своей собственной музыки, неся впереди цеховое знамя. Были представлены кузнецы, портные, меховщики, торговцы тканями, стеклодувы, сапожники, рыботорговцы и ткачи.

До XV века существовали и турниры. В 1256-м Марино да Канале вспоминает, как много копий было поломано во славу прекрасных дам. А в 1458-м происходили еще более интересные события: Пьяцца превратилась в поле боя с небольшой крепостью и редутами. После XV века, когда лошадям запретили появляться в городе, привычным делом стали потешные морские баталии, или naumachia. Мирные регаты просуществовали дольше; сегодня одна из самых приятных для глаз — regatta storica, проходящая в первое воскресенье сентября. Здесь можно увидеть лодки и суда разных исторических периодов, костюмы, гонки — все что душе угодно. Время от времени Пьяцца становилась и местом скопления шарлатанов. Кориэт изучал их методику: выступали они обычно на «сцене… сооруженной из скамеек», с музыкой, шутками и бесконечными скороговорками рекламируя свои, зачастую «поддельные и фальшивые» товары, включая «масла, целебные воды, напечатанные любовные песни, лекарственные снадобья и прочие пустяки». И, конечно же, подобно торговцам всех времен и народов, «они гиперболически преувеличивали достоинства своих лекарств и товаров».

Комедиа дедь арте и Гольдони

Еще одним популярным развлечением стала с XVI века commedia dell'arte, что на самом деле изначально означало «профессиональная комедия»: она противопоставлялась commedia erudite в классическом стиле, которой занимались ученые любители. Комедиа дель арте можно было играть на импровизированных и передвижных сценах, во многом напоминающих помосты шарлатанов. Иногда она находила дорогу и во дворцы и в постоянные театры. Представления менялись с такой же легкостью, как и сцены. Основываясь на классических сценариях и традиционных комических номерах, актеры могли импровизировать практически как угодно. Их ремесло составляли бесконечные виртуозные вариации на тему вполне предсказуемого поведения персонажей, которых они обычно изображали. Многие выходили на сцену в соответствующих масках: старик Панталоне, хвастливый Капитан, юные влюбленные, zanni, или шуты — Арлекино и Бригелла. («Zanny» — диалектная форма от Джанни.) Комедии такого рода были популярны по всей северной Италии, но, возможно, именно в Венеции приобрели некоторые свои характерные черты. Панталоне — пожилой венецианский купец, которого обводят вокруг пальца слуги или влюбленные, обычно — его собственная дочь. Арлекино изначально родом из Бергамо, что в глазах венецианцев было синонимом грубости и невоспитанности, хотя в более поздних версиях, включая английского Арлекина, его образ стал умнее и ярче. Большая часть персонажей — характерные маски, со сцены они позже проникли на карнавал и в лавки современной Венеции.