Венецианский маскарад - [18]

Вслед ее истошному крику раздался громкий смех Гвидо. Он смеялся и смеялся и никак не мог остановиться.

— Мерзкий тип, — восклицала она, колотя его куда попало. Он пытался парировать удары, но у него это плохо получалось, поскольку он весь трясся от смеха. Они даже не заметили, как порыв ветра сорвал с головы Далси шляпу и унес далеко в море. — А там действительно есть крабы? — спросила молодая женщина некоторое время спустя, всматриваясь в прозрачную воду.

— Конечно, нет, — ответил Гвидо. — Иначе я бы не позволил вам мочить в море ноги.

— Я верю вам, — с нарочитой торжественностью произнесла Далси и добавила: — А чем мы теперь займемся?

— Давайте немного перекусим, — предложил он и, не услышав возражений, повел молодую женщину к небольшому пляжному ресторанчику. Усадив Далси за столик под навесом, Гвидо вошел во внутреннее помещение ресторана и быстро огляделся. Слава богу, единственный человек, который его знал, был Нико, садовник дяди Франческо. Нико иногда подрабатывал официантом, и поэтому Гвидо не удивился, увидев его здесь. Он подошел к нему и шепнул несколько слов. Нико согласно закивал.

Все, хватит хитростей и уловок, пообещал себе Гвидо. Я буду с ней таким же честным и открытым, как и она со мной. Теперь это очень легко, Далси изменила меня.

Гвидо усмехнулся при этой мысли. Да, он стал совсем другим. Он уже безо всякого ужаса мог думать о таких вещах, как домашние тапочки, жена, дети… А ведь еще совсем недавно его от этих слов бросило бы в холодный пот.

Гвидо широко улыбнулся, подходя к столику, за которым его с нетерпением ожидала молодая женщина.

— Чего вы смеетесь? — спросила она.

— Я не смеюсь, — ответил он. — Я просто удивляюсь тому, как иногда вещи, которые представляешь себе одними, оказываются на самом деле совсем другими.

— Ну… — Далси не нашлась, что ответить. Но Гвидо и не нужен был ответ. Ему хотелось высказать те мысли, что сейчас владели им.

— Вещи, которые тебя никогда не волновали, вдруг становятся предметом твоих мечтаний…

— Вы немного выпили, пока были внутри? — предположила Далси.

— Почему в последнее время все, кого я вижу, думают, что я пьян? — воскликнул Гвидо, картинно воздев руки к небу. — А ведь они правы! Я пьян! В конце концов, захмелеть можно не только от вина.

— Что вы говорите… — сказала Далси, тихонько посмеиваясь.

— Я не знаю… Я знаю только, что… что…

— Buon giorno, signore, — раздался голос рядом с ними. Это был Нико. Гвидо чуть не заскрежетал зубами от злости: неужели в этом заведении нет других официантов? Гвидо сделал заказ, и Нико удалился, а через некоторое время вернулся с двумя порциями спагетти. Опасаясь, как бы Нико не отпустил какую-нибудь двусмысленную шутку, Гвидо так свирепо на него взглянул, что тот счел за благо поскорее оставить их с Далси вдвоем.

Спагетти оказались превосходными, и Далси принялась уплетать их за обе щеки.

Наверное, мне следует вести себя как-то иначе, думала молодая женщина. Все-таки я здесь на работе. Но с другой стороны, скоро все закончится, и неожиданно последняя мысль причинила ей боль.

Гвидо непрерывно веселил молодую женщину, рассказывая ей разные веселые истории. Он был очень заботлив и то и дело подливал ей минеральной воды, да еще с таким важным видом, будто это было шикарное вино.

После еды Гвидо настоял на том, чтобы они с Далси отдохнули часок на пляже, после чего вновь пошли купаться.

Когда они вернулись и Далси легла под зонтик, Гвидо сбегал за прохладительным напитком. Напиток немного освежил молодую женщину, но, к несчастью, видимо, все-таки с непривычки столько времени находиться на солнцепеке, у нее разболелась голова. Поэтому, когда Гвидо спросил Далси, не хочет ли она домой, она с радостью согласилась.

Во время обратной дороги утомленная и убаюканная качкой Далси слегка вздремнула, так что получасовое плавание прошло для неё совершенно незаметно. Лучше ей не стало, и хотя молодая женщина изо всех сил старалась бодриться, головная боль ни на минуту не давала о себе забыть.

— Я вот думал… — начал было Гвидо, когда они уже сошли на пристань, но осекся, увидев выражение лица своей спутницы. — Как вы себя чувствуете? — обеспокоено спросил он.

Далси попробовала рассмеяться.

— Всего лишь легкая головная боль.

— Дайте я взгляну на вас, — сказал он и развернул молодую женщину к себе лицом. — О господи!

— В чем дело? — спросила она, чувствуя себя еще более больной.

— Несмотря на все меры предосторожности, которые мы с вами приняли, вы все-таки обгорели, — ответил Гвидо. — Ваша нежная кожа не выдержала жару. Мне следовало купить крем посильнее. Вам плохо? — спросил он, заметив, что Далси побледнела.

— Да, — честно призналась она. — У меня раскалывается голова.

— Ладно, мы едем домой. Подождите меня здесь. Я скоро вернусь. — Гвидо оставил Далси у одного из домов, а сам куда-то исчез.

Далси послушно ждала, безвольно прислонившись к стене дома. Вскоре она услышала голос Гвидо. Тот говорил ей, что они могут ехать.

Гвидо помог Далси спуститься по причалу к моторной лодке и, усадив молодую женщину, сел сам, прижав ее к себе. Как сквозь сон, Далси услышала звук мотора и почувствовала, как лодка быстро рванула вперед. Далси сидела полулежа в объятиях Гвидо и, несмотря на страшную головную боль, находила свое положение не таким уж и скверным. Предложи ей кто провести так всю оставшуюся жизнь, она, слегка поколебавшись, скорее всего согласилась бы.