Венец безбрачия - [2]

Как все-таки хорошо, что ему когда-то взбрело в голову купить эту маленькую квартирку из трех комнат — иначе от его прошлой жизни не осталось бы вообще ничего. В роскошном дворце графов Елагиных на Фонтанке, который Матвей когда-то считал своим домом, теперь хозяйничал его ловкий и нахрапистый кузен. Обширные имения в Тульской и Орловской губернии также отошли братцу Антону. У самого же Матвея не было никакой собственности за исключением скромного подмосковного именьица, перешедшего к нему от матери. «Рыцарь, лишенный наследства», — с невеселой иронией подумал Матвей, вспомнив «Айвенго» Вальтера Скотта. К несчастью, времена рыцарства, когда можно было с помощью лишь одной бесшабашной храбрости завоевать какое-нибудь графство и красавицу-жену в придачу, давно миновали.

Стук дверного молотка заставил Матвея оторваться от невеселых мыслей. А когда он открыл дверь, то и вовсе развеселился. Его друг Николай Загрядский, известный столичный модник, выглядел сегодня поистине сногсшибательно. Несмотря на холод, завитую белокурую голову Николая венчал щегольский цилиндр с лихо загнутыми полями, а всю фигуру окутывал широченный молочно-белый плащ с пышным бобровым воротником и яркой малиновой подкладкой.

— Друг мой, да ты неотразим! — воскликнул Матвей, с трудом сдерживая лукавую улыбку. — А ну-ка, признавайся: сколько женских сердец ты успел разбить, пока фланировал по Невскому?

— Да ну тебя с твоими вечными подковырками! — обиженно отмахнулся Николай. — Налей-ка лучше чего-нибудь выпить, а не то я простужусь и слягу.

Пройдя в кабинет, Николай первым делом потрогал печку и, убедившись, что она горячая, решился избавиться от плаща. Потом снял цилиндр, бережно положил его на стол и принялся энергично тереть уши.

— Неужели, и вправду, так холодно? — спросил Матвей, разливая по рюмкам коньяк.

— Не то слово: мороз хуже, чем на Крещенье, да еще этот проклятый ветер! Собственно, я и не собирался гулять, потому так легко и оделся, — Николай выпрямился и многозначительно, торжественно посмотрел на приятеля. — Матвей, у меня к тебе очень важный разговор. Настолько важный, что я даже потрудился послать тебе утром записку, чтобы ты заранее к нему подготовился.

— Да я уж давно подготовился, — рассмеялся Матвей. — Ты написал, что будешь у меня в полдень, а уже третий час!

— Ах, ради Бога, оставь, наконец, свои глупые насмешки! — сердито вскричал Николай. — Дело и впрямь серьезное, речь идет о твоей судьбе. Да-да, — повторил он, потягивая маленькими глотками коньяк и выразительно посматривая на друга, — ни мало ни много, о твоей судьбе. Так что ты, уж пожалуйста, настройся на серьезный лад.

— Изволь, — сказал Матвей, раскрывая коробку с английскими сигарами. — Я настроился на самый серьезный лад и готов внимательно тебя выслушать. Итак?

Николай допил коньяк и неспешно закурил сигару. Подождав, пока Матвей сделает то же самое, он напустил на себя глубокомысленный вид и, расхаживая взад-вперед по комнате, заговорил:

— Мой дорогой Матвей, в последнее время я много размышлял о твоем непростом положении. И вот к каким выводам пришел… Во-первых, я убедился, что ты полностью реабилитирован в глазах государя. Помнишь, что он сказал тебе при вашей случайной встрече? Он сказал, что прошлое пора забыть. То есть, не ему, а тебе — он-то уже забыл и снова считает тебя порядочным, достойным и благоразумным человеком. Больше того — героем, и это вполне справедливо: ты ведь проявил себя на войне как настоящий герой. Потом он добавил: «К сожалению, я не могу исправить того, что сгоряча натворил ваш отец, то есть отнять у вашего родственника имения и вернуть вам».

— Да, я это помню, — Матвей слегка нахмурился. — Но к чему ты клонишь? Я вышел в отставку и не собираюсь снова делаться офицером.

— Я и не призываю тебя к этому, — возразил Николай, — ибо тебе, друг мой, нужно сейчас совсем другое. И государь, если ты помнишь, тебе об этом прямо сказал. Он сказал, — Николай выдержал красноречивую паузу, — что тебе нужно выгодно жениться, чтобы поправить свое положение. И я целиком и полностью с ним согласен.

— Ты имеешь в виду брак по расчету? — сухо спросил Матвей, и на его лице проступило отвращение.

— Ну, разумеется, по расчету! — горячо подтвердил Николай. — А как же иначе при твоем плачевном положении? Ты беден, но, по крайней мере, у тебя остался графский титул и… твое непревзойденное мужское обаяние. А это не так уж и мало, поверь своему старшему и более опытному товарищу… Но понятное дело, — продолжал Николай, не дав приятелю вставить слово, — что здесь, в Петербурге, ловить нечего, кроме, разве что, пикантных приключений с замужними дамами. Здесь ни одно порядочное семейство не отдаст за тебя свою дочь. Ну и шут с ними, поищем в другом месте. Да, собственно, — продолжал Николай с какой-то странной, подозрительной торопливостью, — я уже и нашел для тебя невесту. И не кого попало, а…

— Подожди-ка, дружище, — прервал его Матвей. — Так ты что… сватать меня приехал, что ли?! — и, к негодованию приятеля, он звонко расхохотался.

— Да, черт побери, я приехал тебя сватать! — в сердцах топнул ногой Николай. — И я не понимаю, что тебя так забавляет. В твоем положении ничего забавного нет!