Венчание с бесприданницей - [102]
Вера закончила письмо просьбой не сообщать пока о её решении старшим братьям, пообещав, что напишет им сама, когда дело будет решено официально. Запечатав конверт, она положила его на стол вместе с прочими письмами, которые завтра надлежало отправить на почтовую станцию, погасила свечи и ушла в спальню.
А ночью ей приснился Никита – там, в Москве, в их старом доме в Столешниковом переулке. Они были совсем молоды, чему-то безудержно смеялись, и Вера была крайне удивлена, проснувшись и заметив, что лицо её и подушка – в слезах. Письмо брату дожидалось её в кабинете, и она тем же утром отправила его.
Всю следующую неделю от Команского не было ни слуху ни духу – чему Вера, впрочем, была только рада. Холсты благополучно отбыли в уезд, по поводу жита пока ещё ничего слышно не было, и холодным вечером, привычно прогуливаясь по пустой дубовой аллее, Вера размышляла: может быть, не рассчитывать на помощь Команского, а продать всё прежнему покупщику, пусть и не по такой выгодной цене? Размышлялось, впрочем, плохо. Вечер был сырым и промозглым, голые ветви дубов стучали над головой Веры, сбивая с мыслей, под ногами то и дело попадались твёрдые катышки желудей, на которых легко было поскользнуться. Разумнее всего, конечно, было отправиться домой ужинать, и Вера уже собиралась это сделать, когда из-за поворота аллеи её окликнул незнакомый, очень тихий голос:
– Барыня… Доброго вам вечера.
– Здравствуйте, – машинально ответила Вера, открывая глаза и недоумённо глядя на женскую фигуру, робко стоящую под огромным дубом. Поймав взгляд Веры, женщина низко поклонилась, и княгиня убедилась в том, что не знает её.
– Вы ко мне? Вас кто-то послал? – осведомилась она. – Давайте в таком случае пройдём в дом, и там…
– Ой, нет, барыня, милая, ни в коем разе! – Женщина испуганно всплеснула руками. – Я и так какой день сюда прихожу, чтоб вас одну застать… Всё не случается! Только вот сегодня повезло, и вокруг никого…
– Но кто же вы? – уже с лёгкой тревогой спросила Вера, подходя ближе… И чудом сдержала вздох восхищения. Стоявшая перед ней женщина была очень хороша собой. Ей было явно за тридцать, и кожа её, смуглая, почти оливковая, как у итальянки, уже начала увядать. Но морщин ещё не было видно на этом мягком, тонком, удивительно правильном лице, точёные черты которого заставили Веру вспомнить Рафаэлеву мадонну. Чёрные, очень большие глаза смотрели из-под густого ворса ресниц испуганно – словно красавица вот-вот готова была развернуться и бежать прочь. Тёмно-рыжие, с бронзовым блеском косы лежали на затылке тяжёлым узлом. Простое холстинковое платье было чисто и аккуратно, чёрная шерстяная шаль без рисунка не скрывала великолепной линии плеч. Было очевидно, что это не простая крестьянка, а горничная или управляющая из богатого дома.
– Кто вы? – повторила Вера, сама не замечая, что любуется этим прекрасным, словно вышедшим из-под резца античного мастера лицом. Женщина опустила взгляд.
– Я, изволите видеть, господина Андрея Львовича Команского дворовая… Кухарка его, Глафира.
– Так вас послал пан Команский?
– Боже сохрани! – С лица Глафиры сбежала краска. – Да если Андрей… Господин Команский узнает только… Христом Богом молю, барыня драгоценная, не говорите ему, что я к вам приходила, не то…
– Не беспокойтесь, я ни слова ему не скажу, – поспешно заверила Вера. – И называйте меня, пожалуйста, Верою Николаевной, мне так привычнее.
– Благодарствую… Да и вы уж мне тогда «ты» говорите, мне тоже привычней станет, – вымученно улыбнулась Глафира, и Вера только сейчас заметила, что совсем недавно она плакала.
– Я постараюсь, – согласилась Вера. – Отчего же вы… Ты хотела меня видеть? И почему такие предосторожности? Может быть, всё же пройдём в дом?
– Ой нет, ради Матери Божьей… Меня-то у вас в доме знают, не дай бог, господину Команскому донесут…
– И что же? В чём несчастье? Пан Команский не позволяет своим людям разговаривать с чужими господами? – улыбнулась Вера.
Глафира только покачала головой, и её тёмные глаза снова наполнились слезами.
– Барыня… Вера Николаевна, вы прежде всего меня простите. Не в своё я дело лезу, ещё как не в своё… И коли Андрей узнает, мне вовсе худо может быть, ведь кто я-то такая? Простая баба крепостная, кухарка… А он ведь мне волю давал! Давал, да я-то не взяла! – с неожиданной гордостью сказала она… И тут Вера всё вспомнила.
– Так ты – та самая Глафира? Жена пана Команского? Это правда?
– Кто?! – одними губами переспросила женщина, и в её расширившихся, мокрых от слёз глазах мелькнул ужас. – Я – жена?! Отродясь не было этого, Вера Николаевна! Да как я и помыслить могу… Как и в голову только взять… Наболтали вам, а николи такого не было! Жила с ним, истинно вам говорю, двенадцать лет жила и сейчас живу, но о дерзости этакой и не помышляла отродясь! В том и крест поцеловать могу! Бабы, змеюки, всякое болтают, а я перед всеми честная! Да сохрани меня господь барину в супруги набиваться! Нешто места своего не знаем?!
– У вас ведь есть дети… – медленно сказала Вера, слово за словом вспоминая последний разговор с Протвиной. – Это правда или тоже сплетни?
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Больше года прошло после отмены крепостного права в Российской империи, но на иркутском каторжном заводе – всё по-прежнему. Жёсткое, бесчеловечное управление нового начальства делают положение каторжан невыносимым. На заводе зреет бунт. Заводская фельдшерица Устинья днём и ночью тревожится и за мужа – вспыльчивого, несдержанного на язык Ефима, и за доктора Иверзнева – ссыльного студента-медика. Устинья знает, что Иверзнев любит её, и всеми силами старается оградить его от беды. А внимание начальника тем временем привлекает красавица-каторжанка Василиса, сосланная за убийства и разбой.
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Разлука… Это слово прочно вошло в жизнь сестер Грешневых. Они привыкли к одиночеству, к вечной тревоге друг за друга. У них больше нет дома, нет близких.Как странно складывается судьба!Анна становится содержанкой. Катерина влюбляется без памяти в известного в Одессе вора Валета и начинает «работать» с ним, причем едва ли не превосходит своего подельника в мастерстве и виртуозности.И лишь Софье, кажется, хоть немного повезло. Она выходит на сцену, ее талант признан. Музыка – единственное, что у нее осталось.
«Преодоление» — тематическое продолжение романа «Женька, или Безумнейший круиз». Несмотря на некоторую зависимость текста — книга является отдельным произведением и читается как вполне самостоятельное. Герои романа, покинув Петербург, отправляются на рыболовецкие промыслы под Архангельск, чтобы заработать на новую жизнь в райском уголке Испании. Трудности бытия и бесконечные криминальные разборки сильно усложняют воплощение их фантазий. Однако вера в друг друга и неугасающая страсть помогают им преодолеть ужасы конца девяностых…
Торговля оргазмами для получения информации – не их обычный способ ведения дел. Но когда пропавший свидетель с известным криминальным прошлым, готов дать показания, и все это, наряду с 50 штуками баксов - охотник за головами Р. А. Торн и детектив Кэмерон Мартинез готовы рисковать жизнью для того, чтобы выполнить задачу, и дать великолепной Бренне Шеридан все, в чем она нуждается. Они не могли предположить, что обмен опытом станет тем, чего нельзя забыть или превзойти. Сексуальный голод испепеляет троицу, но ставки растут и опасность становится все сильнее, когда плохие парни подбираются к Бренне. Но вскоре их сделка перестает быть средством для получения информации или секса.
Слишком просто броситься в пропасть. Труднее стоять на краю и протягивать друг другу руку.
Старый смертельно больной миллиардер Дэн Харт инвестирует свое состояние в исследования в области трансплантации человеческого мозга в тело донора. Он решает стать первым на ком будет проведена эта операция. Донором становится молодой русский байкер. Понимая, что данное открытие бесценно и старик может стать самым богатым человеком в мире. К Харту в компаньоны напрашивается криминально известный богач Ричард Броуди, чьи деловые партнеры не раз погибали при загадочных обстоятельствах. Харт отказывается от сотрудничества с Броуди.
Нет, нет Вы не ошиблись, речь, конечно же, пойдёт о малознакомой Африке. Если Вам в жизни не хватает адреналина, тогда вместе с главными героями Вы сможете окунуться в головокружительные приключения в экзотической, но опасной Африке, которые заставят Вас и смеяться, и плакать. Ну, а поскольку, это криминально-приключенческий боевик, Вы сможете поучаствовать в захватывающих батальных сценах. И кроме того, думаю, Вам интересно будет узнать о жизни российских состоятельных кругов. Нигерийский синдром – это роман – предостережение.
Доведенный до отчаяния бывший менеджер закусочной Евгений Лычкин вступает в «Клуб победителей», где любой неудачник с помощью специальной машины стирания болезненных переживаний и записи чужих историй успеха может превратиться в победителя. Жизнь Лычкина налаживается, пока он не обнаруживает, что его квартира продана, а жена и дочь, которых стерли из памяти, исчезли. Главному герою предстоит длинный путь принятия себя и осознания собственных ошибок.