Вена: история города - [18]

Сецессион не является главным выставочным залом картин Густава Климта, хоть здесь и находится «Бетховенский фриз». Творчество всемирно признанного художника представлено еще в двух достаточно обширных собраниях живописи Вены. Более старое из них — Австрийская галерея — размещается в Бельведере, летнем дворце принца Евгения, где можно найти самые известные картины Густава Климта.

В последние годы обнаружились некоторые неясности в вопросах правомочности государственного владения некоторыми картинами, и поэтому экспозиция несколько сократилась. Оформленные задним числом или вообще под давлением документы нацистского периода приковали внимание общественности к разграблению и незаконному присвоению ценного имущества перемещенных, высланных или замученных лиц. В результате проверки в ходе новой инвентаризации многие музеи обнаружили характерные пометки, свидетельствующие о происхождении отдельных экспонатов, и это возродило надежду наследников жертв нацизма вернуть права собственности на украденные шедевры. И дело не в том, что они раньше будто бы не могли доказать, что какая-либо картина (ныне стоящая целое состояние) была ранее похищена или отнята у их предков под давлением или угрозами. В свете открывшихся обстоятельств, возможно, самым шокирующим для общественности стало, что подобное происходило не только в ужасные годы войны, но и уже после ее окончания. В первые послевоенные годы Австрийская Республика выдавала разрешение на вывоз оставшейся части коллекции только в обмен на дарственную, оформленную на фактически украденное произведение искусства. Интерес к собранию картин Климта в Бельведере в значительной мере возрос в связи с тем, что никто теперь толком не знает, как долго здесь будут выставлены некоторые картины. В первую очередь это касается картин из собрания бывшей модели и подруги Климта Адели Блох-Бауэр, наследники которой заявляют о своих правах собственности. После тяжелого семилетнего разбирательства австрийский арбитраж вынес наконец неутешительный для государства вердикт: картины являются собственностью 90-летней Марии Альтман, проживающей в США. И поскольку Австрия не может заплатить за оцененные в 250 миллионов евро «золотой портрет» Адели и 4 других картины, то она вынуждена будет с ними проститься.

Еще один беспрецедентный случай, когда картина не смогла вернуться после выставки в Нью-Йорке из-за сомнений в праве собственности, коснулся произведения уже не Густава Климта, а его современника Эгона Шиле. Заморский арест был наложен не на собственность Бельведера, а на экспонат коллекции Леопольда — большое собрание картин рубежа XIX–XX веков, которое разместилось в 2001 году в квартире-музее в районе порта и явилось новой гордостью Вены.

Рудольф Леопольд — коллекционер

Если вам повезет, то в белом здании внутри двора отреставрированного старинного ансамбля в стиле барокко вы встретите седобородого господина и его жену. Оба всегда готовы провести маленькую экскурсию независимо от того, кто перед ними, знаток или дилетант. Эти пожилые люди сразу же молодеют, расцветают, и глаза их начинают сиять, стоит им заговорить о своих любимых картинах. Будто они долго ждали и наконец дождались момента, чтобы доверить вам воспоминания о событиях своей личной истории и жизни.

И это совершенно неслучайно, поскольку эта коллекция (а она стоит целое состояние и насчитывает от 400 до 500 произведений, которые предлагается осмотреть) наполняет собой каждый день жизни профессора офтальмологии, родившегося в 1925 году, и его жены. Все собрание представляет собой удивительный материал, насчитывающий 5200 единиц хранения, и его профессор передал государству за 2,2 млрд шиллингов (160 млн евро) — четверть стоимости всей коллекции — и за обязательство устроить отдельный музей в целях дальнейшего сохранения и умножения коллекции. В специальном постановлении об учреждении этого музея, для краткости именуемом «Законом Леопольда», среди прочего специально оговорено, что профессор Леопольд пожизненно является членом президиума попечительского совета музея. Все обязательства были соблюдены, и музей был организован. И кому, как не профессору Леопольду, быть его пожизненным директором, коль скоро вся его жизнь так тесно связана с этой коллекцией. Но протянувшиеся через всю жизнь отношения связывают профессора с творчеством не только Климта и Шиле, но и других знаменитых австрийских художников XX века.

Но в наследство Рудольф Леопольд получил вовсе не искусствоведческие знания или традиции коллекционера. Его отец, инженер аграрного профиля, выйдя на пенсию как служащий министерства сельского хозяйства, дожил до весьма преклонных лет. Поэтому, видимо, и зародился у Рудольфа интерес к биологии, который впоследствии привел его на медицинский факультет. Уже будучи студентом-медиком, в 22 года он обнаружил удивительную восприимчивость к цвету и форме, способным так достоверно и красочно воспроизводить окружающий мир. И тогда же решил покупать и собирать предметы, удивившие его и подарившие ему эту радость нового взгляда. Наибольшее впечатление на него производили в то время картины XIX века, но здесь имелись определенные трудности уже потому, что тогда они были попросту недоступны. На одном из книжных аукционов в конце 1940-х годов ему достался каталог произведений Эгона Шиле, которые тогда сильно осуждали за неприкрытый эротизм. Леопольд сразу же понял, что это настоящая находка. В 1950 году он разыскал Артура Ресслера, который некоторое время поддерживал личное знакомство с художником и, по слухам, был не прочь расстаться с некоторыми ранними работами Шиле. Молодой коллекционер основательно изучил вопрос и подготовился к предстоящей встрече. Его познания так потрясли Ресслера, что он согласился продать Рудольфу Леопольду картину Шиле «Мертвый город» по льготной цене. С тех пор начинающий врач все деньги, какие мог, тратил на покупку картин Шиле. Ему не приходилось платить слишком много, из-за пуританской стеснительности венцев Шиле не был тогда востребованным художником, его автопортреты в обнаженном виде ни разу не выставлялись на всеобщее обозрение на аукционах «Доротеум», и Леопольд мог их покупать практически за бесценок.