Вена, 1683 - [58]

Силахдар-Мехмед-ага пишет, что, когда 25 декабря 1683 года великий визирь велел разложить ковер для полуденной молитвы, а имам уже начинал церемонию, на улице перед домом послышался топот копыт. Кара-Мустафа подошел к окну и увидел командира янычарского корпуса Мустафа-пашу вместе с группой сановников, входивших в его дом.

Прерви молитву, имам-эфенди! — сказал тогда великий визирь. — Дела приняли другой оборот!

Военачальник янычар и сопровождавшие его сановники прошли прямо в покои великого визиря. Мустафа-паша, приблизившись к Кара-Мустафе, поцеловал край его одежды, остальные остановились чуть позади.

— Что нового? — спросил визирь.

— Благословенный наш падишах желает печать монаршую, святое знамя и ключ от Каабы, которые находятся под твоим попечительством, — ответил киахиа.

— Да будет так, как мой падишах повелел! — ответил на это великий визирь, после чего вынул из сокровищницы печать, святое знамя и ключ от Каабы вместе с ценной шкатулкой, в которой тот находился Отдав эти регалии в руки сановников, спросил:

— Суждена нам смерть?

— Не иначе! Аллах не допустит, чтобы ты потерял веру! — прозвучал ответ.

— На все воля Аллаха! — сказал спокойно великий визирь, по-видимому уже готовый к такому варианту. После Вены и Поркан этот всемогущий до недавнего времени властелин неожиданно стал маленьким, слабым человеком, оставленным всеми сторонниками и не обладающим никакой силой, чтобы воспротивиться султану. Поэтому с покорностью и достоинством он принял приговор себе, не выказав при этом ни тени страха. Он отменил начатую за минуту до этого молитву, отправил своего слугу, снял с себя шубу, размотал тюрбан на голове, а затем сказал:

— Пусть приходят (палачи). Этот ковер заберите, чтобы мой зад вывалялся в пыли! (Чтобы его, как и павших в пыли сражения воинов, встретил после смерти вечный рай у Аллаха. — Л.П.)

Оба палача вошли и приготовили шнурки. Смирившийся с судьбой визирь сам поднял свою бороду и сказал:

— Только хорошо положите!

Те ловко наложили шнуры и дважды сжали, и тогда он испустил дух^{109}.

Похоронили визиря в Адрианополе, где трое его сыновей установили ему красивое надгробие. Согласно венецианской хронике, у Кара-Мустафы в Стамбуле был великолепный мавзолей, однако жители столицы при известии о поражении под Веной разрушили его до основания, обвиняя Кара-Мустафу в том, что это он привел к катастрофе. Его конфискованное имущество составляло 2,65 миллиона курушей, или почти четвертую часть годового бюджета османского государства в тот период. Это наилучшим образом говорит о том, каким беспощадным и алчным человеком был великий визирь, без зазрения совести используя свое высокое положение для приумножения собственного достояния.

В феврале 1684 года судьбу Кара-Мустафы разделил Лаз-Мустафа-эфенди, обвиненный в том, что, добившись влияния на казненного визиря, способствовал принятию решения о походе на Вену. Великим визирем стал Кара-Ибрагим, бывший протеже казненного турецкого главнокомандующего. Командование армией в Венгрии поручили командиру корпуса янычар Мустафа-паша. Сделав множество персональных перемещений на руководящих постах и среди бейлербеев, Порта начала готовиться к защите своих сфер влияния на Балканском полуострове.

ПЛОДЫ ДОСТАЛИСЬ ДРУГИМ

Когда осенью 1683 года мощные армии союзников воевали с турками в Австрии и Венгрии, в Подолье и на Украине было совершенно тихо. Блестящий успех, достигнутый под Веной, побудил вскоре поляков к активности и на этой территории. Пребывавший до этого времени в Кракове кастелян Анджей Потоцкий собрал в конце сентября больше десятка хоругвей конницы и двинулся в Подолье, овладев по дороге слабо обороняемой турками крепостью Язловец. В это же время бельский стольник Анджей Сераковский, стоявший недалеко от Каменца-Подольского, атаковал и захватил большой транспорт с продовольствием, предназначавшийся для гарнизона этого города, разбив сопровождавший его усиленный турецкий конвой. Вскоре обе группы польских войск соединились и, рассеяв татарские отряды, грабившие Волынь, разгромили новые подкрепления турок, направлявшиеся в Каменец-Подольский, после чего отвоевали у них ряд населенных пунктов в Подолье. В результате молниеносных успехов поляков турки удержались только в Каменце-Подольском, Баре и Меджибоже.

Против турок выступило также украинское население, отстранив от власти молдавского господаря Юрия Дука, который от имени султана управлял присоединенными к Османской империи территориями между Днестром и Днепром. От имени Собеского к борьбе с турками призывал казаков шляхтич Куницкий, назначенный королем казацким гетманом. Во главе наскоро образованной армии, насчитывавшей свыше десяти тысяч добровольцев, он взял Немиров, а затем Бар и Меджибож. В конце ноября овладел уже всеми землями у Днестра, после чего вошел в Молдавию. В это же время в ее границы вторгся и Стефан Петрицеицу, свергнутый несколько лет назад правитель этой страны, который пытался теперь с помощью поляков вернуть себе власть.

Петрицеицу, которого в Польше называли Петричейкой, провозгласил себя господарем и призвал молдаван к борьбе с турками и их ленником Дукой. Большинство населения с радостью восприняло освобождение из-под турецкого ярма и поддержало нового властелина, который с помощью поляков и казаков вскоре овладел всей Молдавией. Оказывая помощь Стефану Петрицеицу, польские власти рассчитывали, что при его правлении Молдавия вскоре окажется под протекторатом Речи Посполитой и станет ее буферным государством, защищающим их страну от прямого нападения турок с юга