Великолепная страсть - [101]

Предводитель повстанцев поднял свой бокал:

– Поздравляю вас с грандиозной победой над американцами. Я хочу все услышать об этом в деталях, каждую мелочь о битве, которую вам пришлось выдержать, и о том, как вам удалось взять в плен американцев.

Двое «офицеров» принялись наперебой рассказывать ему о своей мнимой победе, проявляя живое воображение и уснащая свое повествование захватывающими подробностями. Их рассказ был столь прочувствованным и живописным, что Агвинальдо и его адъютанты с трудом могли усидеть на стульях. Когда они рассказали примерно половину истории, послышалась стрельба снаружи.

Агвинальдо бросился к окну, Плачидо последовал за ним. Сеховия как бы между прочим занял положение за спиной одного из адъютантов, внимание которых было полностью поглощено тем, что происходило снаружи. Когда Плачидо увидел, что Сеховия приготовился к бою и обе его руки лежат на заряженных пистолетах, он сделал решительное движение. Охваченный азартом, он выхватил пистолет, резким движением повернул лицом к себе изумленного Агвинальдо и схватил его одной рукой за горло, а другой приставил пистолет к его боку.

– Один неверный шаг, – закричал он, – и ты мертвец!

Адъютанты вскочили и рванулись к оружию, но Сеховия уложил их из пистолета. Двое оставшихся бежали.

Тем временем «маленькие маки» по сигналу Фанстона яростно набросились на ничего не подозревавших мятежников и принялись косить их шквальным огнем. Те, кого не сразила пуля, обратились в беспорядочное бегство и скрылись в джунглях. Когда эта короткая схватка, где перевес был на стороне американцев и их союзников, закончилась, Фанстон, Брэд и Майра вошли в помещение, где Сеховия и Плачидо сторожили Агвинальдо, с потерянным видом сидевшего за своим письменным столом.

– Генерал Агвинальдо, я генерал армии Соединенных Штатов Фредерик Фанстон, а это мой коллега генерал Тэйлор и его жена миссис Тэйлор. Вы наш пленник и отправитесь с нами в Манилу.

Мятежный вождь, на удивление молодой, был красивым юношей с коротко подстриженными черными волосами и лицом, полным величия и чувства собственного достоинства. Он улыбнулся тусклой улыбкой и ответил:

– У меня ведь нет выбора, верно? Я только что чествовал ваших так называемых победителей за их «славную» победу над врагом и за то, что они взяли вас в плен. – Он недоуменно покачал головой: – Их лживый рассказ показался мне убедительным. Но по сравнению с тем, что вы проделали здесь, в Паланане, их сомнительные деяния кажутся весьма бледными. Как это говорите вы, американцы? Что порой правда кажется диковиннее вымысла. Я должен это признать в полной мере и не питать никаких сомнений.

Путешествие до назначенного места встречи в бухте Паланана потребовало всего лишь полдня в отличие от их рискованного и опасного путешествия в Паланан. Радостный клич вырвался и у «маленьких маков», и у американцев, когда они наконец вынырнули из джунглей и оказались на берегу. Недалеко от берега на якоре стояла их канонерка, члены команды которой выкрикивали приветствия и махали руками. В течение часа все они благополучно поднялись на борт, и канонерка снялась с якоря и вышла в открытое море, держа курс на Манилу.

Брэд и Майра стояли у перил, обняв друг друга за талию, и смотрели, как земля тает в туманной дымке. Позже к ним присоединился Фанстон и ворчливо пробормотал:

– Вы двое ведете себя, как влюбленные голубки, сразу после всего, что мы пережили!

– Это одна из немногих вещей, делающая переносимой тяжелую жизнь и удары судьбы, – любить и быть любимым, – возразил Брэд и без стеснения поцеловал жену, в то время как Фанстон в подзорную трубу разглядывал горизонт, притворяясь, что очень занят своим делом.

Как и предсказывал генерал Макартур, пленение Агвинальдо помогло раздробить силы филиппинского восстания. Конец сопротивлению повстанцев наступил, когда 19 апреля 1901 года Агвинальдо принес клятву верности Соединенным Штатам и призвал своих соратников сложить оружие. В ответ на это Соединенные Штаты объявили всеобщую и полную амнистию всем мятежникам, включая самого Агвинальдо.

Следующим летом президент Маккинли был убит выстрелом неизвестного убийцы, а вице-президент Теодор Рузвельт занял его место в Белом доме.

Как раз перед Рождеством генерал Макартур вызвал Брэда Тэйлора в свою канцелярию. Они тепло пожали руки друг другу.

– У меня приятные новости, мой мальчик. В числе документов, прибывших нынче утром с дипломатической почтой, есть кое-что и для вас. Мне сообщили, что военный департамент предлагает вам новое назначение, и оно весьма престижное. С первого июня будущего года вы назначаетесь на пост военного атташе в американское посольство в Англии, где вы будете трудиться рука об руку со своим старым другом Энсоном Мэнниксом.

Брэд был потрясен этим сообщением.

– Не могу поверить. В своем последнем письме Энсон намекал мне, что с появлением нового президента, Теодора Рузвельта, он, возможно, окажется в худшем положении и на низшей должности.

В глазах генерала заплясали смешинки, и он нежно погладил свою трубку.

– Нет, Брэд, это не так, и, чтобы окончательно позолотить вам пилюлю, скажу, что Энсон прочит вас на пост посла, когда сам уйдет в отставку. Учитывая ваш безупречный послужной список, вашу безукоризненную службу в армии, а также ваш политический опыт, приобретенный за время службы в Пекине, вы окажетесь в фаворе при любом правительстве, будь оно демократическим или республиканским.