Великое Предательство: казачество во Второй мировой войне - [214]
… Я пролежал на спине семь месяцев. Кто сможет описать, что я перенес и физически, и морально. Больница переходила из рук в руки. Сначала немцы, которые, спасая, переделали меня в профессора русской словесности. Потом явились американцы. 25 мая ко мне в палату пришел доктор-австриец и поздравил: «Завтра мы грузим Вас на самолет и отправляем прямо в Москву». Отложи на минуту это письмо и представь, что я почувствовал. Я заявил, что у меня есть прием «русского яда» (выдумка, ничего не было) и я его сейчас же приму, если меня только тронут. Доктор удивился: «Разве Вы не хотите на родину?» Я плюнул сгустком крови ему на халат и не стал разговаривать с этим олухом. Прошло! Спас Бог!
Американцев сменили французы. Эти сифилитики ограбили больницу дочиста, как республиканцам и полагается. Однако к ДиПи они относились лучше всех. Ни одной насильственной отправки из французской зоны не было. (Французы вывозили казаков и чинов РОА из своей зоны оккупации в Пиренейский лагерь, откуда и происходили выдачи. То же, как нам теперь известно из второй части книги, производилось ими из лагерей подле Марселя и под Тулузой. — П. С.) Через семь месяцев я сполз с койки, а через год выписался из больницы. Дальше известная тебе жизнь лагерей…
(Здесь Полозов упоминает о том, что он написал письмо генералу Александеру, и тот принял участие в предполагаемой его отправке в Канаду. — П. С).
Однако моя отправка в Канаду затянулась, а красные взяли меня за горло. Французы мне заявили: хватайте первую попавшуюся визу и спасайтесь.
Уехал я в Парагвай в тот самый вечер, когда семь человек советчиков явились забрать меня из лагеря. Французский лейтенант Дюшен сам отвез меня на вокзал и внес вещи в вагон. Прощаясь, он мне сказал: «Я дворянин и монархист, и никогда не хохотал так, как буду хохотать над этими красными негодяями, описывая, как хорошо я устроил в купе храброго казачьего генерала, от которого в будущем им придется иметь еще очень много неприятностей».
В Парагвае я промучился десять месяцев и, наконец, мне удалось перебраться в Аргентину.
«Возглавитель» объединения ветеранов 15-го ККК Бойчевский
К сожалению, в эмиграции действовали не только «историки ленивовы», но и самозванцы, и «возглавители» различных обществ и союзов, связанных у казаков с памятью Лиенца и борьбой с большевиками во Второй мировой войне. Один из них, некий Алексей Бойчевский, проживавший в Мюнхене, в 1973 году заявил права на возглашение объединения ветеранов 15-го Казачьего Кавалерийского Корпуса генерала фон Паннвица. По-видимому, «для веса», он выдавал себя за кадета и «воспитанника» генерала Науменко, а также кубанского казачьего офицера, участника гражданской войны 1918–1920 годов и Георгиевского кавалера, командированного Кубанским Войсковым Атаманом в 1943 году в Млаву в штаб 1-й дивизии 15-го ККК.
В письмах от 8 и 9 ноября 1973 года к В. Г. Науменко, А. Бойчевский, освоившись со своей новой ролью, уже претендует и даже требует для себя права принимать людей в казаки Кубанского Казачьего Войска и выступать от его имени.
Официальный ответ Генерального Штаба генерал-майора В. Г. Науменко (сюда мы включили и свидетельство старшего офицера 1-й Казачьей Кавалерийской дивизии войскового старшины Н. Г. Назаренко о службе Бойчевского в 15-м ККК) от 19 ноября 1973 года был следующим: Господин Бойчевский!
<…> на основании всего достоверно известного мне, а также на основании подлинных документов моего собственного и Войскового архивов напоминаю Вам о следующих фактах.
Вы, господин Бойчевский, не являетесь ни кубанским казаком, ни приписным, ни даже проведенным приказом по Кубанскому Казачьему Войску. Вы никаким образом не участвовали в Гражданской войне 1918–1920 годов и не являетесь Георгиевским кавалером, так как, в то время Вы были несовершеннолетним мальчишкой. Вы никогда и нигде не были моим воспитанником. Вы в начале эмиграции были подобраны русским Крымским Кадетским Корпусом, обосновавшимся в городе Белая Церковь (Югославия). В 1923 году, Вы, попавшись в нем на краже Георгиевского креста и удирая, выскочили через окно, где были пойманы с поличным и тут же исключены из него директором этого Корпуса, генералом Римским-Корсаковым. После этого Вы со своим братом устроились подмастерьями в сапожной мастерской группы дорожного строительства войскового старшины Гуреева, базировавшейся в городе Кральево. (Далее описывается случай, когда Бойчевский с братом, задолжавшие за наем помещения сербке, приютившей их, «удрали» с денежными задатками заказчиков и кожевенными товарами в Белград, «совершив, таким образом, воровство, которого эти люди не прощают вам по сие время». За украденное «братцами» расплачивался из своего кармана генерал Науменко. О последнем он не говорил даже своей семье. — П. С.)
В Белграде Вы, господин Бойчевский,… до конца осени 1943 года не имели ничего общего ни со мной, ни с казаками Кубанского Казачьего Войска, Войсковой штаб которого пребывал в этом городе и, по всем перечисленным тут до сих пор причинам, Вы не могли командироваться тогда мной в Млаву, в штаб 1-й Казачьей Кавалерийской дивизии. К слову, Вы никогда не были в Млаве и, выдавая себя за якобы командированного туда в 1943 году, показываете полное незнание даже того, что эта Казачья дивизия и ее штаб находились не в Млаве, а в 11 километрах от этого города, в большом военном лагере. Часть же ее полков находились еще дальше, в таком же лагере под городом Прашниц.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.