Великий врачеватель - [25]

И это было справедливо.

— Ваш город — вонючая лужа. Его в любое время года заливает вода. Нечистоты проникают во все места. Не один приезжий утонул в ваших ямах грязи с наступлением темноты. — Так говорили жители Гурганджа жителям Кята.

И это тоже было справедливо.

Но главным городом был Кят.

В 995 году эмир Гурганджа Мамун осадил Кят. Жители долго сопротивлялись. Многие погибли. Мамун, получив Кят, получил и титул хорезмшаха, что значит — царь Хорезма. Город был жестоко разгромлен. Многие жители покинули дома, переселились в другие места. До последних сил вместе со всеми сопротивлялся, а потом ушел из города и молодой Бируни.

Сын Мамуна хорезмшах Али был образованным человеком. При его дворе собирались математики и философы, врачи и законоведы — факихи. Это собрание позже стали называть «Академией Мамуна».

— Может быть, пойти прямо к хорезмшаху, дождаться его выхода из ворот? — советовался Хусайн с купцом.

— Лучше сделай иначе: пойди на прием к везиру ас-Сухайли и скажи, что ты знаток законов. Он известный законовед — факих — и потому любит факихов, принимает их ласково.

Для похода к везиру Хусайн оделся особо. Конечно, он надел лучший халат. Но главное было надеть, как нужно, чалму, не забыть тайласан. Чалму полагалось повязать так, чтобы оставался длинный конец. Этот конец проходил под подбородком, перекидывался через правое плечо за спину. На другом плече лежал длинный кусок ткани — тайласан. Тайласан можно было превратить и в накидку. Так одевались факихи в те дни. По одной только одежде становилось ясно: этот человек ученый, факих.

Идя на прием, Хусайн обдумывал, как начать разговор. Надо было сразу убедить везира, что перед ним не случайно заброшенный судьбой юноша, а человек, глубоко знающий законодательство, образованный в других науках и не имеющий никаких дурных намерений, наоборот — желающий приносить только пользу везиру и хорезмшаху Али ибн-Мамуну.

От первых фраз зависело многое. Например, если Хусайна возьмут на службу, то ведь положат и жалованье. А если на службу не возьмут, то, естественно, жалованья ждать неоткуда. А деньги кончались…

Говорить придуманные по пути фразы Хусайну не пришлось. Везир ас-Сухайли, узнав имя молодого факиха, заулыбался, сам стал перечислять его достоинства:

— Удивительное лечение эмира Нуха ибн-Мансура. Ну как же, это только незнающие люди считают Хорезм окраиной мусульманского мира. Мы узнаем новости часто раньше других. Двадцать томов разъяснений к фикху для ал-Барки. Говорят, благодаря им ал-Барки стал лучшим законоведом в Бухаре. Только жаль, что читает он их в одиночку и никого к этим книгам не допускает. А так полезно было бы размножить их…

Вероятно, везир переписывался с ал-Барки или с его знакомыми.

Везир пригласил Хусайна на собрание ученых.

— Это собрание удостаивает посещением сам хорезмшах, и ему будет интересно послушать рассуждение образованнейшего, человека.

А главное — везир назначил Хусайну жалованье.

Он сказал, что не станет обременять Хусайна должностью. Пусть Хусайн занимается науками. И везир надеется, что своими открытиями Хусайн прославит и Хорезм, и двор хорезмшаха.

Жалованье было даже больше, чем ожидал Хусайн. Хусайн с трудом удержал радостную улыбку, когда везир ас-Сухайли назвал сумму. Но, видимо, все-таки лицо Хусайна выдало многое, потому что везир тут же, как бы между прочим, позвал писца, продиктовал ему и протянул бумагу Хусайну.

— Деньги можно получить сегодня.

Хусайн почти бежал по улице, так ему было радостно. Он тут же решил снять дом для семьи и написать письмо брату Махмуду, чтобы тот распродал имущество, собрал мать, слуг и отправлялся сюда, в Гургандж.

На ученое собрание сошлись люди разных возрастов. О некоторых Хусайн слышал раньше. Пришел Абу-ал Хайр Хуммар — известный врач. Пришел главный судья — кади. Судья поздоровался со всеми уважительно, но ни разу не улыбнулся. Он хмуро сел на свое место и сидел молча. Среди всех выделялся красивый юноша в очень дорогой одежде из египетского шелка. Везир ас- Сухайли шепнул Хусайну, что это Абу Наср Аррак, племянник хорезмшаха, талантливый математик.

Везир подвел Хусайна к Арраку и проговорил:

— Разреши, Абу Наср, представить тебе этого молодого человека, Абу Али ибн-Сину, о чьих способностях в деле врачевания давно уже ходит слава.

Аррак удивился:

— Оказывается, ты врач, — сказал он Хусайну. — А я подумал, что наш везир привел еще одного факиха.

— Абу Али образован в фикхе не менее, чем в медицине, — сказал везир.

— А в математике? — спросил Аррак. И начал говорить Хусайну о математической работе Бируни.

А когда Хусайн сказал, что он тоже знает об этой работе, Аррак обрадовался, и они наперебой стали рассказывать о книге Бируни «Хронология древних народов». Главный кади сидел около и недовольно морщился. Потом Аррак стал рассказывать о новом астрономическом приборе, который Бируни изобрел вместе с математиком ас-Сахри. Судья повернулся к ним и вдруг пробубнил:

— Изучать то, что не написано в коране, лишне и преступно.

Но в это время вошел сам хорезмшах Али ибн-Мамун, не старый, крепкий мужчина. Все замолчали. Хорезмшах сел и предложил сесть собравшимся.