Великий Тёс - [297]
Словарь устаревших русских и инородческих слов, использованных в романе
Аба — отец (бур.).
Абдай — дядя (бур.).
Ак — Эй! (эвенк.).
Алтын — три копейки, шесть полукопеек, называемых денежками.
Аманат — заложник.
Андаги — соболь (эвенк).
Антиминс — платок с вшитыми в ткань частицами мощей, с изображением Христа во гробе, на котором велась литургия вне церкви.
Арза — молочная водка двойной перегонки.
Аринцы — кетоязычный народ, в XVIII веке полностью ассимилированный сибирскими тюрками, предки нынешних хакасов.
Арха — молочная водка, тарасун у бурят.
Атха шутха! — ругательство героев в бурятском эпосе.
Ахай — старший брат (бур.).
Баабай — предок (бур.).
Байгал-далай — старое бурятское название Байкала.
Баатар — в бурятском эпосе звание героя и предводителя.
Бабануур хун — болтливый человек (бур.).
Басаган — девушка (бур.).
Баюн — обычно старик, которого брали в промысловые ватаги для развлечения сказаниями и былинами.
Бердыш — боевой топор на длинном черенке, совмещенный с копьем.
Бикит — дом из бревен (эвенк.).
Бира(эвенк.) — река.
Богда, Богдыхан — китайский император (сиб.).
Богдойцы — китайцы (сиб.).
Богдан — богоданный сын — сын жены, не родной отцу.
Болдырь — полукровка (сиб.).
Боо — шаман (бур.).
Боол — дубинка, нижний сучок дерева (бур.).
Братина — сосуд для соборного застолья.
Бузар — нечистоты (бур.).
Бурхи — грязь (бур).
Бэюн — зверь (эвенк.).
Братан — старший брат.
Братаниха — жена старшего брата.
Брательник — младший брат.
Брательничиха — жена младшего брата.
Бус — мелкий дождь (сиб.).
Буха нойон баабай — бык, мифический предок бурят.
Бэртэнги — искалеченный (бур.).
Вадеми — убьет, добьет (эвенк.).
Ватага — промысловая артель.
Ветка — легкая лодка.
Вира — плата за убийство.
Вож — проводник.
Выростки — казачьи дети шестнадцати-семнадцати лет, начинавшие государеву службу.
Галди шамай! — А, чтоб тебя! (бур., бранное).
Гарса — брод через реку (бур.).
Горячее вино — хлебная водка.
Государево слово и дело, слово и дело — форма объявления дела государственной важности, по которому объявившего требовалось доставить в Москву.
Гривенка — мера веса 400 граммов, сороковая часть пуда.
Гужом — конной, оленьей тягой.
Гуталы — бурятские кожаные сапоги.
Гэр — дом. Жаа гэр — маленький домишко (бур).
Дайша — воин, воинственный (бур.).
Далай — море (мот., бур.).
Дархан — кузнец (бур.).
Дедушка — водяной дух.
Дикое поле — пустоши на месте бывших Курского, Северского, Черниговского, Рязанского и других княжеств, между Доном, верхней Окой и левыми притоками Днепра и Десны.
Дуроу ниилэхэ — душа в душу, дословно стремя в стремя (бур).
Дуу, дуудэй — братишка (бур).
Дуумгэй — младший брат (бур.).
Дю — чум (эвенк.).
Заа — хорошо, ладно (бур).
Зайгуул — бродяга, проходимец (бур).
Елеунэ — эвенкийское название реки Лены.
Ертаул — разведчик.
Ефимок — талер с выбитым на Московском денежном дворе клеймом. Приравнивался к рублю.
Животы — движимое имущество.
Жупан — короткий кафтан, обычно голубого цвета, в XVII веке распространенный в Речи Посполитой и среди казаков.
Зааманатить — взять в заложники.
Заплечник — палач.
Зипун — верхняя одежда из домотканого сукна.
Зулхэ — бурятское название реки Лены.
Илэ — человек-эвенк (эвенк.).
Илэл — люди, самоназвание эвенков.
Кабала — письменное долговое обязательство.
Камлать — шаманить с бубном, призывая духов.
Камчатый — китайского шелка.
Капище — место языческих молений и жертвоприношений.
Кистень — боевое холодное оружие. Короткий черенок, цепью или ремнем соединенный с металлическим шаром.
Клепало — кусок дерева или камень, используемый вместо колокола.
Клепцы — охотничьи ловушки для промысла.
Корольки — стеклянные бусы.
Кортома — традиция русских сибиряков на период отсутствия продавать жен во временное пользование (обычно женщин нерусского происхождения).
Кошт — расходы на содержание, иждивение.
Кружка — емкость в десять чарок, 1200 граммов.
Култук — мелководный залив; заглушка для вентеря.
Кутной угол — хозяйский угол в крестьянских избах, правый от входа.
Кушак — широкий матерчатый пояс.
Куяк — шлем, каска.
Кыштымы — роды и племена, зависимые от инородцев.
Лавтак — шкура или ее часть.
Лама — эвенкийское название Байкала.
Литвины — православные русичи, подданные дворянской республики Речи Посполитой.
Лучи — русичи в эвенкийском произношении.
Лыпа — посох с насаженным коровьим рогом (альпеншток).
Мангадхай — в бурятском эпосе антропоморфное многоголовое чудовище, олицетворение несчастий.
Мата — уважаемый (эвенк.).
Меноэн — зимнее стойбище (эвенк.).
Мерген — охотник (тюркск.), охотник-добытчик и один из титулов предводителей у бурят.
Мощаница — полость с вложенной частицей мощей святого.
Мурэн — большая река, бурятское название Ангары.
Нагородни — укрепление на крыше избы.
Надолбы — бревна, вкопанные вокруг острога или крепости так, что между ними может пройти человек, но не может проехать всадник.
Наказы — письменные распоряжения и наставления начальствующих лиц.
Обротчики — безземельные, лично свободные, наемные работники, платившие подушный налог зерном.
Одекуй — крупный бисер разного цвета.
Остяки — устаревшее название хантов — народа финно-угорской языковой группы.
Отписки — письменные отчеты.
Дойти до конца «Великого Камня» — горного хребта, протянувшегося от Байкала до Камчатки и Анадыря, — было мечтой, целью и смыслом жизни отважных героев-первопроходцев. В отписках и челобитных грамотах XVII века они оставили свои незатейливые споры, догадки и размышления о том, что может быть на краю «Камня» и есть ли ему конец. На основе старинных документов автор пытается понять и донести до читателя, что же вело и манило людей, уходивших в неизвестное, нередко вопреки воле начальствующих, в надежде на удачу, подножный корм и милость Божью.
1610-е годы. Только что закончилось на Руси страшное десятилетие Великой Смуты, избран наконец новый московский царь Михаил, сын патриарха Филарета. Города и веси Московии постепенно начинают приходить в себя. А самые непоседливые и отважные уже вновь устремляют взоры за Уральский Камень. Богатый там край, неизведанные земли, бесконечные просторы, одно слово — Сибирь. И уходят за Камень одна за одной ватаги — кто налегке, кто со скарбом и семьями — искать себе лучшей жизни. А вместе с ними и служивые, государевы люди — присматривать новые угодья да остроги и фактории для опоры ставить. Отправились в Сибирь и молодые хоперские казаки, закадычные друзья — Пантелей Пенда да Ивашка Похаба, прослышавшие о великой реке Енисее, что течет от Саянских гор до Студеного моря, и земли там ничейной немерено!..
Книга эта среди многочисленных изданий стоит особняком. По широте охвата, по объему тщательно отобранного материала, по живости изложения и наглядности картин роман не имеет аналогов в постперестроечной сибирской литературе. Автор щедро разворачивает перед читателем историческое полотно: освоение русскими первопроходцами неизведанных земель на окраинах Иркутской губернии, к востоку от Камчатки. Это огромная территория, протяженностью в несколько тысяч километров, дикая и неприступная, словно затаившаяся, сберегающая свои богатства до срока.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цикл Тяншанские повести. Три повести этого цикла: «Байсаурская бестия», «Сын леса» и «Чертов узел» — объединяет одно место и время действия, одни герои.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творчество Владимира Бараева связано с декабристской темой. Ом родился на Ангаре, вырос в Забайкалье, на Селенге, где долгие годы жили на поселении братья Бестужевы, и много лот посвятил поиску их потомков; материалы этих поисков публиковались во многих журналах, в местных газетах.Повесть «Высоких мыслей достоянье» посвящена декабристу Михаилу Бестужеву (1800–1871), члену Северного общества, участнику восстания на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Действие развивастся в двух временных пластах: прошлое героя (в основном события 14 декабря 1825 года) и его настоящее (Сибирь, 1857–1858 годы).
Книга британского писателя и журналиста Р. Уэста знакомит читателя с малоизвестными страницами жизни Иосипа Броз Тито, чья судьба оказалась неразрывно связана с исторической судьбой Югославии и населяющих ее народов. На основе нового фактического материала рассказывается о драматических событиях 1941-1945 годов, конфликте югославского лидера со Сталиным, развитии страны в послевоенные годы и назревании кризиса, вылившегося в кровавую междоусобицу 90-х годов.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
Как детский писатель искоренял преступность, что делать с неверными жёнами, как разогнать толпу, изнурённую сенсорным голодом и многое другое.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.