Замерев на середине фразы, я по-новому взглянул на сидевшего в кресле «с ногами» мальчишку.
— И откуда у нас такие умения, твое высочество? — ехидно спросил я. К этому времени мы уже были на «ты». Правда, только наедине, иначе окружающие не поняли бы.
— Учили, — ни сколько не смутившись, ответил принц. — С четырех лет. И сейчас учат.
— А этот разговор, это твоя инициатива или отцовскую просьбу выполняешь? — поинтересовался я. — О том, что нашу беседу слушают, я не сомневаюсь. Вон, по стенам, сколько заклинаний развешано!
— Отец не то чтобы просил, но он упоминал о такой возможности, — Николас взял со стола яблоко и с хрустом откусил кусочек. — Ты еще неплохо держался, я видел, как ты от некоторых ответов уходил.
— Да-а, вот что значит расслабился! — только и смог выдавить из себя я. — А ведь меня даже дяденька из управления собственной безопасности расколоть не смог! Правда, к тому разговору я был готов, а здесь… Не ожидал я такого от десятилетнего мальчишки!
— Мне одиннадцать! — возмутился Николас.
— Тогда все ясно! — с серьезным видом покивал я. — Это совсем меняет дело!
Мы рассмеялись и продолжили разговор. Николас больше не применял ко мне знаний, полученных от учителей, наоборот, сам многое рассказывал о истинном положении дел при дворе. Слушая его, мне только оставалось поражаться. А в принципе, чего я ожидал? У принца и учителя должны быть соответствующие. Как и предметы. На фига ему уметь табуретки делать, а вот искусство разговорить собеседника весьма пригодится. Мне неоднократно говорили, что Эдгар воспитывает своих детей с полной отдачей и контролем. Он не забыл, как ему пришлось занять трон, вместо своего старшего брата и Эдгар понимал, что случиться может все что угодно. Сам император относился к своему положению, не как к привилегии, а как к тяжелой и ответственной работе. Соответственно и детей он воспитывал в том же духе. Говорят, он даже старшего сына самолично выпорол, когда тот начал изображать маленького Наполеона.
Но вскоре непоседливый характер принца сказался и он, захватив готового змея, умчался проводить испытания. Я хотел проследовать за ним, но по мою душу заявился маг. Наконец-то выяснится, есть у меня магический дар или нет? Сам не знаю, нужен ли мне он? С одной стороны, быть магом, жить очень долго, и врагов молнией поджаривать соблазнительно. С другой стороны, а на хрена мне эти заботы? В академию поступать, гранит науки грызть? К тому же с семьей у магов проблемы, я значит, молодой буду, а моя жена и дети состарятся. Нет, я намерен создать ячейку общества, раз уж на Земле не получилось. А проживу я столько, сколько отмерено мне.
Маг, начертал на полу пентаграмму, и начал водить вокруг меня хоровод, как вокруг елки, бубня на ходу заклинания. Не знаю, чего он ожидал, но я ничего не почувствовал. Ищущий задумчиво почесал затылок и многозначительно хмыкнул. Потом достал из сумки здоровенный кристалл, почти с футбольный мяч, впихнул мне его в руки и снова затянул унывные заклинания. Кристалл в ответ несколько раз вспыхивал разным цветом, но тут же гас. Маг не сдавался, сам вооружился гроздью амулетов и парочку нацепил на меня. Ноль внимания, фунт презрения. Через час маг сдался, объявил, что никакой магической силы в моем организме не обнаружено, а умение видеть магию непонятно откуда взялось. Стирая со лба трудовой пот, маг отобрал у меня все магические штучки и откланялся. Ну вот, все решилось. Не придется размышлять оставить мне магический дар или избавиться от него.
Малый императорский прием. Впервые я видел нечто подобное. Но если сказать по совести, самого приема я почти не видел. Меня слуги загнали в небольшую комнату, рядом с тронным залом, и приказали сидеть тихо. Когда будет время принятия присяги тогда меня и пригласят. Мне оставалось только прислушиваться к звукам, доносившимся из-за двери. Но слышно было плохо, какой-то монотонный гул. Ску-у-учно! Но что удивительно, мандража нет. Спокойный как удав! Хорошо еще, что стул поставили. Примерно через час, когда я уже начал клевать носом, за мной пришли. Слуги подвели меня к закрытым дверям. Хорошие двери, танк пройти может. И позолоты не пожалели. Может пока стою соскрести немного, в хозяйстве пригодится.
Двери распахиваются. Важный дядька в золоченой ливрее саданул резным посохом об мраморный пол и зычным голосом огласил:
— Барон Тимэй Воронов! — слуга сзади тихонько пихнул меня в спину, ну я и пошел.
Мать моя женщина! И это малый прием? Какой же тогда большой? В огромном, ярко освещенном, зале, было человек, то есть разумных двести пятьдесят, не меньше! И все на меня уставились! Обоих полов, всех рас, хотя нет, эльфов не вижу. Я вообще еще эльфов не видел, говорят, они редко свои владения покидают. А гномы есть, вон пяток гоблинов, вампиры. Даже парочка орков есть. Людей большинство. Детей не вижу, только взрослые. Одежда на всех сияет золотым и серебряным шитьем, да и драгоценных камней хватит, чтобы небольшой дворик замостить. Все присутствующие слегка разошлись по сторонам, освобождая по центру проход. Вот по этому проходу я и двигаюсь. Спина идеально прямая, голова гордо поднята, взгляд невозмутим, морда кирпичом. За мной, в некотором отдалении следует слуга, не мой, местный, напрокат взятый. Тащит слуга в руках простой деревянный футляр.
