Великий поход за освобождение Индии - [32]
— А откуда же? — обиженно и зло ответил Иван.
— Простите. Я тут совсем закрутился. — Брускин обнял Новика. — Ну как там бабушка?
— Бабушка?.. Да ничего бабушка... — Обида все еще не оставляла Ивана.
Глаза Брускина загорелись.
— Фрукты кушала?
— Еще как. Аж за ушами трещало.
— Ну какая она, расскажите! — спрашивал по-детски нетерпеливо комиссар.
— Да бабуля как бабуля, крупная такая, веселая, все сидит, семечки лузгает...
Глаза Брускина стали гаснуть. Новик заметил это и стал чесать затылок, размышляя.
— Это, может быть, соседка, тетя Дуся? — с надеждой спросил Брускин.
— Ну да, соседка! — обрадовался подсказке Иван. — А твоя... худенькая такая, седенькая... — Глянул повнимательней на Брускина и прибавил: — Носатенькая...
Брускин счастливо улыбнулся.
— Да, я вылитый бабушка, это все говорили.
Новик облегченно вздохнул и спросил прямо, глядя на комиссара с сомнением:
— Григорь Наумович, вы тут что, бетеля обожрались?
— Да нет, скорее климат... и вообще... как-то все не так... и не туда, — ответил Брускин, сам не зная ответа. — Идемте скорей! Товарищ Шведов совсем запутался.
В большой командирской палатке стоял индийский трофейный столик с гнутыми ножками, а на столике стоял или сидел Шведов. Понять это было невозможно, как невозможно было понять, где начинаются и где кончаются руки и ноги начштаба. Шведов действительно запутался и молча и страдальчески смотрел перед собой.
— Это ёха[24], — озабоченно объяснил Брускин. — У нас ею многие стали увлекаться...
— А зачем ты-то, Артем? — спросил Новик, закуривая.
— Курить хотел бросить, — объяснил Шведов.
— Сейчас я тебя распутаю, — пообещал Иван и с силой потянул руку Шведова.
— О-ой, Иван, не надо! — заорал начштаба. — Лучше дай затянуться.
Новик сунул Шведову в рот цигарку, и тот с наслаждением запыхал.
— А где Наталья? — спросил Новик.
— Загорает Таличка, — ответил Брускин деловито и нежно.
— Чего? — тихо спросил Новик.
— Принимает солнечные ванны, — объяснил комиссар. — Да! Вы ведь не в курсе. Мы с ней теперь муж и жена!
Иван молчал, не двигался, каменел лицом, наливался изнутри неудержимой яростью не к кому-то конкретно, а вообще.
— Не горячись, Иван, — попросил запутавшийся Шведов и сплюнул потухшую цигарку.
Но Новик взревел, выхватил из ножен саблю и стал крушить все вокруг. Он исполосовал палаточную ткань в лапшу и вышел наружу. Вслед ему смотрели испуганный Брускин и распутавшийся Шведов.
Иван ломился сам не зная куда сквозь густой кустарник, рубил его налево и направо и вдруг остановился и прислушался. Наталья пела:
На песке у самой воды стояла Наталья, бесстыже голая, как маленькая девочка, для которой стыда еще нет. Уперев руки в бока и прогнувшись в спине, она подставила вечернему растущему солнцу свой беременный живот. Он был чудовищно огромен, определенно больше солнца, а сверху еще лежали две большущие ее груди, чего у солнца вообще не было. Иван потрясенно смотрел на эту новую красоту Натальи и долго не мог отвести взгляда. Но все же сделал усилие, отвернулся и прокричал срывающимся голосом:
— Наталья! Это я, Иван! Прикройся!
— Иванушка! — закричала Наталья и побежала навстречу, раскрыв объятия, и Иван зажмурился, чтобы не ослепнуть.
В платье, сшитом из трех или четырех старых гимнастерок, Наталья сидела у воды, сцепив руки и положив их на колени. Иван лежал рядом на боку, курил, смотрел на нее, новую, чистую, какую-то просветленно-красивую.
— Кого ждешь-то? — спросил он, стараясь быть спокойным.
— А кто родится. Мальчик — мальчик. Девочка — девочка. А лучше двое, — просто и радостно ответила Наталья.
— Да там небось трое сидят, — высказался Новик.
Наталья залилась звонким смехом и уткнулась лицом в ладони.
— Что же ты не дождалась меня, Наталья? — с укоризной в голосе спросил Новик.
— Обидел ты меня, Ваня, — тихо, покойно заговорила Наталья. — Я без тебя руки на себя накладывала, а потом... — Наталья молчала, подбирая слова и покраснев вдруг от смущения.
— Блядовала... — подсказал Иван.
— Почему блядовала, — не согласилась Наталья. — Любила. Всех любила, чтоб тебя одного забыть. А Гриша пожалел меня, и я ему по гроб жизни благодарна и никогда ему не изменю...
Иван опустил голову и вдруг вскинулся.
— Погоди, Наталья, по сроку он ведь может и мой быть!
— Может и твой, — согласилась Наталья. — Мне все равно чей. Я вот только родить одна боюсь. Нету больше женщин в корпусе. Кого убило, кто от болезней помер, а остальные к ханам в гаремы пошли.
Похоже, мысль о том, что это может быть его ребенок, очень обрадовала Ивана и успокоила.
— Не боись, Наталья! — заговорил он с воодушевлением. — Приходилось мне и этим заниматься, не боись, родим! Мой... Как пить дать — мой!
— Таличка!.. — донесся до них жалобный голос Брускина.
Наталья оглянулась. Вдалеке стоял Брускин и смотрел на них, не решаясь подходить. Наталья махнула рукой и ласково крикнула:
— Иди сюда, Гришуля!
Сидели отцы командиры, пригорюнясь, в кое-как зашитой палатке Шведова.
— Что ж, никакой помощи нам теперь не ждать? — мрачно спросил Колобков.
Иван помотал опущенной головой.
— Значит, надо назад идти, к своим пробиваться! — горячо подал идею Шведов.
Имя Валерий Залотухи прежде всего связано с кинематографом, и это понятно - огромный успех фильмов `Мусульманин`, `Макаров`, `Танк `Клим Ворошилов-2`, снятых по его сценариям, говорит сам за себя. Но любители литературы знают и любят Залотуху-прозаика, автора `революционной хроники` `Великий поход за освобождение Индии` и повести `Последний коммунист`. При всей внешней - сюжетной, жанровой, временной - несхожести трех произведений, вошедших в книгу, у них есть один объединяющий момент. Это их герои. Все они сами творят свою судьбу вопреки кажущейся предопределенности - и деревенский паренек Коля Иванов, который вернулся в родные края после афганского плена мусульманином и объявил `джихад` пьянству и безверию; и Илья Печенкин, сын провинциального `олигарха`, воспитанный в швейцарском элитном колледже и вернувшийся к родителям в родной Придонск `последним коммунистом`, организатором подпольной ячейки; и лихие красные конники Григорий Брускин и Иван Новиков, расправившиеся на родине со своим русским Богом исовершившие великий поход в Индию, где им довелось `раствориться` среди тридцати трех тысяч чужих богов...
Герой романа «Свечка» Евгений Золоторотов – ветеринарный врач, московский интеллигент, прекрасный сын, муж и отец – однажды случайно зашел в храм, в котором венчался Пушкин. И поставил свечку. Просто так. И полетела его жизнь кувырком, да столь стремительно и жестоко, будто кто пальцем ткнул: а ну-ка испытаем вот этого, глянем, чего стоит он и его ценности.
Герой романа «Свечка» Евгений Золоторотов – ветеринарный врач, московский интеллигент, прекрасный сын, муж и отец – однажды случайно зашел в храм, в котором венчался Пушкин. И поставил свечку. Просто так. И полетела его жизнь кувырком, да столь стремительно и жестоко, будто кто пальцем ткнул: а ну-ка испытаем вот этого, глянем, чего стоит он и его ценности.
Роман «Свечка» сразу сделал известного киносценариста Валерия Залотуху знаменитым прозаиком – премия «Большая книга» была присуждена ему дважды – и Литературной академией, и читательским голосованием. Увы, посмертно – писатель не дожил до триумфа всего нескольких месяцев. Но он успел подготовить к изданию еще один том прозы, в который включил как известные читателю киноповести («Мусульманин», «Макаров», «Великий поход за освобождение Индии»…), так и не публиковавшийся прежде цикл ранних рассказов. Когда Андрей Тарковский прочитал рассказ «Отец мой шахтер», давший название и циклу и этой книге, он принял его автора в свою мастерскую на Высших курсах режиссеров и сценаристов.
Имя Валерий Залотухи прежде всего связано с кинематографом, и это понятно - огромный успех фильмов `Мусульманин`, `Макаров`, `Танк `Клим Ворошилов-2`, снятых по его сценариям, говорит сам за себя. Но любители литературы знают и любят Залотуху-прозаика, автора `революционной хроники` `Великий поход за освобождение Индии` и повести `Последний коммунист`. При всей внешней - сюжетной, жанровой, временной - несхожести трех произведений, вошедших в книгу, у них есть один объединяющий момент. Это их герои. Все они сами творят свою судьбу вопреки кажущейся предопределенности - и деревенский паренек Коля Иванов, который вернулся в родные края после афганского плена мусульманином и объявил `джихад` пьянству и безверию; и Илья Печенкин, сын провинциального `олигарха`, воспитанный в швейцарском элитном колледже и вернувшийся к родителям в родной Придонск `последним коммунистом`, организатором подпольной ячейки; и лихие красные конники Григорий Брускин и Иван Новиков, расправившиеся на родине со своим русским Богом исовершившие великий поход в Индию, где им довелось `раствориться` среди тридцати трех тысяч чужих богов...
В книге собраны сценарии прозаика и драматурга Валерия Залотухи – лауреата премии «Большая книга» за роман «Свечка» и премии «Ника» за сценарий фильма «Мусульманин». «После войны – мир» – первый сценарий автора, написанный им в двадцать два года, еще до поступления на Высшие курсы сценаристов и режиссеров. У фильмов, снятых по сценариям «Садовник» и «Дорога», сложилась успешная кинематографическая судьба. Сценарии «Последние времена» и «Тайная жизнь Анны Сапфировой поставлены не были. «Тайная жизнь Анны Сапфировой» – это единственная мелодрама в творческой биографии автора, и она была написана для Людмилы Гурченко и Владимира Ильина.
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Несмышленыши с далёкой планеты только начали свое восхождение по лестнице разума. Они уже не животные, но ещё и не разумные существа. Земляне выстроили для них Дворец изобретений человечества. В его стены вмурованы блоки с записями о величайших открытиях. Но что-то земляне забыли…
Пауль Гебер еще во время войны, работая в концлагерях, изобрел прибор, который улавливал особые излучения мозга. Он выделил две волны, которые он назвал с-излучение и у-излучение (от слов «супер» и «унтер»). По его мнению, первое могло принадлежать только высшей расе, а второе — животным. Но когда он ставил свои первые опыты, то обнаружил странную закономерность: его хозяева и командиры обладали преимущественно у-излучением, в то время, как подопытные собаки сплошь излучали «супер».
Гитлер опоздал.На рассвете 15 июля 1941 года Красная Армия перешла границу и нанесла упреждающий удар по фашисткой Германии и ее союзникам.«Так началась новая эра. Эра освобождения».Даешь Бухарест!Даешь Братиславу!Даешь Берлин!Это есть наш последний и решительный бой.Красные звезды восходят над Европой.«И на вражьей земле мы врага разгромим –Малой кровью, могучим ударом!».
Гитлер опоздал.На рассвете 15 июля 1941 года Красная Армия нанеся упреждающий удар по фашистской Германии и ее союзникам.Вермахт разгромлен за считаные месяцы. В ноябре 41-го пал Берлин.Но это лишь начало. На очереди — Соединенные Штаты. Карфаген должен быть разрушен!Красные звезды восходят над Америкой.Читайте новую сенсационную книгу Олега Герантиди, после которой вы окончательно перестанете понимать, какая версия истории настоящая, а какая выдумана автором.
Эта книга вошла в «золотой фонд» русской фантастики.Это – классика жанра «альтернативной истории».Это – первая масштабная попытка переиграть начало Отечественной войны, отменив катастрофу 1941 года, «перевести стрелку истории», переписать кровавый черновик советского прошлого набело. Итак, «блицкрига» не получилось. 22 июня 1941 года Красная Армия ожидала нападения, и немецкие танковые клинья увязли в хорошо подготовленной обороне. Изматывая Вермахт в затяжных оборонительных боях, советские войска организованно отошли к старой границе, где и остановили противника…
Эта книга вошла в «золотой фонд» русской фантастики.Это – классика жанра «альтернативной истории»..Это – первая масштабная попытка переиграть начало Отечественной войны, отменив катастрофу 1941 года, "перевести стрелку истории", переписать кровавый черновик советского прошлого набело. Итак, «блицкрига» не получилось. 22 июня 1941 года Красная Армия ожидала нападения, и немецкие танковые клинья увязли в хорошо подготовленной обороне. Изматывая Вермахт в затяжных оборонительных боях, советские войска организованно отошли к старой границе, где и остановили противника…