Великий план - [35]

Все это было правдой, и Ричиус не стал отрицать это. Эти ночные прогулки были для него единственным способом прогнать демонов, которые постоянно приходили к нему во сне. Но проницательность военачальника неожиданно заставила его почувствовать себя неловко. Он поднялся с земли, стряхнув с колен грязь, и вытер испачканные руки о брюки. Карлаз продолжал смотреть на него, не вставая с колен.

– Я побеспокоил тебя, – проговорил Ричиус. – Извини. Я уйду.

Он повернулся и был уже на полпути к коню, когда Карлаз окликнул его.

– А теперь Кэлак бежит, – сказал военачальник. – И у него по-прежнему нет ответов. Ричиус повернулся.

– Карлаз, я…

– Да?

– Мне трудно говорить об этом.

Карлаз по-прежнему продолжал на него смотреть.

– Если ты уйдешь, то будешь чувствовать только раздражение. А потом ты скажешь жене, что ты раздражен, и вы оба будете сердиться. Ты приехал поговорить. Так говори. Я буду слушать.

Это приглашение было странным, но из всех трийских военачальников, с которыми был знаком Ричиус, он ощущал родство с одним только Карлазом. Может быть, именно поэтому остальные военачальники всегда сторонились его: он был совершенно на них непохож. Ричиус медлил между конем и озерцом, пытаясь придумать, что сказать. Он не мог объяснить себе, почему он приехал к Карлазу. Ему просто нужно было общество. Как это ни удивительно, но Карлаз, похоже, прочел его мысли. Он встал с колен и быстро подошел к Ричиусу.

– Люсилер – хороший человек, – сказал он. – Я ему доверяю. Но сейчас он занят важными делами. Остальные военачальники – они ищут у него решения их глупых ссор. Они заставляют его тратить время на чепуху. У него нет на тебя времени. И это тебя угнетает.

Ричиус засмеялся. Возможно, Карлаз был волшебником!

– Да, – признался он. – Кажется, это правда. Я чувствую себя одиноким. Я не триец, я не на месте. И…

Он замолчал, соображая, следует ли ему говорить дальше. Военачальник вопросительно наклонил голову:

– И?…

– Меня преследуют сны, – сказал Ричиус. – Страшные сны. О доме. О моей первой жене, Сабрине. Все это во мне – и рвется наружу. С тех пор как закончилась война с Наром, я ничего не сделал для моего народа в Арамуре. Они считают, что я их предал. И они правы. Сабрина умерла из-за меня. – Он отвел взгляд, ужасаясь тому, что говорит. – Я проклят, Карлаз. Все, кто доверяется мне, гибнут, но я всегда остаюсь жив. Это мое проклятие – жить, когда все остальные умирают.

Карлаз нахмурил лоб.

– Нарцы суеверны. Проклятия и предзнаменования – это чепуха. Тебе нехорошо так говорить. Я знаю про твою жену, Кэлак, про те жестокости, которые они с ней сотворили. Твое отмщение должно быть сильным. Ты и должен чувствовать гнев. Это то, что должен испытывать мужчина.

– Гнев кричит во мне, Карлаз. Иногда я больше ни о чем не могу думать. Мне необходимо что-то делать для Арамура, мне надо как-то отомстить за Сабрину.

– Но ты отомстил за нее! – ответил Карлаз. – Я слышал историю о человеке с железным лицом – о том, которого звали Гэйл. Вы сражались, и ты его убил. Она отомщена, Кэлак. Ты не можешь убить человека дважды.

– Если бы мог, то убил бы! – прорычал Ричиус.

Он был бы счастлив снова получить это удовольствие. Он часто вспоминал, как его меч врезался в череп Гэйла и какое удивленное выражение появилось на лице барона. Но Блэк-вуд Гэйл был всего лишь пешкой, марионеткой на ниточках Бьяджио. Гэйл был мертв, но Бьяджио продолжал жить, и ему еще предстояло ответить за его преступления.

– Есть еще один человек, – объяснил Ричиус. – Тот, кто приказал ее убить. Я понимаю, тебе мало что известно о Наре, но тот человек – настоящий дьявол. Он аристократ Нара. Он был ближайшим советником Аркуса, пока император не умер. Его зовут Бьяджио.

Карлаз попытался произнести непривычное имя.

– Бииаджой, – получилось у него. – Плохой человек?

– О, хуже, чем просто плохой. Порочный. Трийцы верят в ад? Потому что я готов поклясться в том, что он – исчадие ада. Он приказал захватить мою родину и отдал ее под управление Талистана.

Карлаз скрестил руки на груди.

– Где этот Бииаджой? – прорычал он. – В империи?

– Не знаю, – ответил Ричиус, пожимая плечами. – Новости, которые я получаю из Нара, устаревшие и не слишком достоверные, но я слышал, что он в изгнании. После смерти Аркуса в Наре воцарился хаос. Бьяджио пришлось бежать – наверное, на свой остров. Сейчас там правит епископ. Ты мог бы назвать его святым человеком. Он Бьяджио не друг. Но и мне он тоже не друг. – Он вздохнул. – Я не могу все это тебе объяснить. Чтобы этому поверить, это надо видеть. Наром управляют дурные люди. Не просто плохие или жестокие, а порочные. У них черные души, понимаешь? Черные, как смерть. Их надо остановить…

Военачальник посмотрел на него с подозрением:

– Тебе?

– Возможно, – ответил Ричиус. – А почему бы и нет?

– Один человек в одиночку против империи. Это похоже на подвиг глупца, Кэлак. И тебя в Наре считают вне закона, так? Покажись там – и ты мертв. Твоя жена станет вдовой, дочь потеряет отца. Это не геройство.

– Но я буду не один. Я буду с лиссцами. Я присоединюсь к их кампании.

– Лиссцы ушли из наших вод. Они больше не появляются в Люсел-Лоре.