Великий князь - [105]

Шрифт
Интервал

– Помнишь, я тебе сказывал, как мы с великим государем Полоцк на копье брали? Вот и в этот раз так же: по степи шли ровно ручейки малые, отдельными полками и отрядцами, а в условленном месте собрались воедино и переправились через Кубань. Попутно ногаев немного пощипали, а ежели в каком стойбище полоняников находили, то хозяев и вовсе – того!..

Старший из Мстиславских сделал характерный жест, словно перехватывал кому-то горло коротким клинком, после чего благочестиво перекрестился.

– Вечер и ночь на месте стояли, весточки от князя-валия Темрюка дожидаясь.

Прервавшись, Иван Федорович потер ладонью пострадавшее от стрелы бедро и глубоко задумался. Как передать сыну свое напряжение перед большой сечей, ведь тот в ней покамест ни единого разу не был? Ощущения множества грядущих смертей – не чужих (плевать на них!), а своих воинов?.. Полынную горечь от неизбежных потерь и кровавый привкус злобы, предательские мысли о возможном поражении и мертвенный холодок привычной готовности умереть, ибо мертвые сраму не имут и спросу с них никакого.

– Батюшка?..

Вздохнув, родитель продолжил свой рассказ, парой фраз обрисовав расстановку сил: у западных адыгов и подоспевшего им на помощь правителя Малой Кабарды вместе набиралось почти четырнадцать тысяч клинков – неплохое войско, способное отбить почти любой наскок степных людоловов. Вот только на сей раз крымчаки пожаловали не в набег, а карательным походом – хан крымский посадил в седла и отдал под руку сына Адиль-Герая семьдесят тысяч нукеров, и против такой орды… защитникам Адыгеи только и оставалось, что с честью умереть.

– Адашев со своим ертаульным полком[204] не оплошал, все дозорные разъезды крымчаков чисто подобрал-вырезал. Когда мы к месту подоспели, адыги еще держались, но уже потихоньку к реке пятились – орда на них плотно насела, полукружьем охватила.

Последовательно огладив бороду, усы и почесав в затылке, хозяин дома расчистил свободное пространство на столе, после чего отсыпал на скатерти с помощью изюма слегка изогнутую линию.

– Это, стало быть, речка Ахужа.

На беленую ткань встала опустевшая наполовину мисочка.

– Так адыги стояли.

Миску окружили три соленых кренделька, поджимая ее к изюмной «реке».

– Это крымчаки. Мы прямо с изгона[205] в бой пошли: князь Хворостинин своими полками ударил в левый край, боярин Шереметев такоже – в правый. А я, стало быть, в самую середку.

Зачерпнув оставшийся изюм, мужчина отсыпал что-то вроде широкого трезубца, охватывающего крендельки. Утер пальцы рушничком, откинулся назад и на секунду застыл, вспомнив продирающий до самого нутра рев атакующей кованой рати. Дрожь земли, попираемой множеством копыт; дробный грохот и лязг лобового столкновения; частые хлопки седельных пистолей; треск доспехов и взлетевшие к небу невнятные вопли – к небу, потемневшему от многих тысяч стрел.

– Передние сотни так разогнались, что едва адыгов на копья не вздели. У боярина Шереметева дело сразу добре пошло…

Отец ненадолго прервался промочить пересохшее горло, а сын понимающе качнул головой: со времен Чингисхана правое крыло степняков было слабее ударного левого. Да и нукеров туда набирали, как правило, из пастухов. У которых вместо сабли дубинка длинная да суковатая, и лук с дюжиной-другой легких камышовых стрел. Про доспех и говорить не приходилось – этой нищете и старый тягиляй за счастье великое был.

– А мне пришлось часть полков разворачивать да Хворостинину на выручку посылать – калга Адиль-Герай быстро опямятовал, всех вокруг себя собрал и на прорыв пошел. Как раз на тот пригорок целил, где мы с Иоанном Иоанновичем большой стяг держали!..

Хрустнул в крепком мужском кулаке ржаной кренделек, рассыпаясь на мелкие крошки.

– Пока он сквозь полки поместной конницы путь к нам и свободе своей прогрызал, сотни кованой рати перестроились, сбили ряды, да как раз в спину ему и ударили.

Помолчав, Иван Федорович нехотя продолжил:

– Ему бы чуть больше времени, мы бы там все кровью умылись. А так… Немного людоловов вырвалось: тысяч десять через Ахужу смогли переправиться, и пару тысяч проскользнули на стыке моих и шереметевских полков. Те, что поумнее, сразу в степь погнали галопом, а остальными, менее расторопными, служилые татары занялись. Ну а ханыч Адиль-Герай на нас вышел с тремя сотнями оставшихся сейменов[206].

Ссыпав ржаные крошки в миску с крендельками, старый князь покривил лицо в легкой улыбке и погладил раненое бедро.

– Баран упрямый! Ему бы от нас что есть духу скакать: глядишь, и сохранил бы свободу, а он своих воев на нас бросил!.. Поди, мнилось ему, что разом постельничью сотню сомнет да царевича Иоанна в полон захватит, тогда и разгром в победу можно было бы обернуть… Ну или поражение не таким горьким вышло бы. Только нукеров его еще на подходе стрелами изрядно повыбили, а оставшихся вначале из седельных пистолей попотчевали, а опосля на рогатины и в сабли приняли. Н-да.

– Тогда тебя и поранили, батюшка? Неужто доспех слабину дал?..

– Гхм?.. При мне один из постельничих сторожей разом две стрелы в кирасу поймал – в живот и под сердце. Одна сразу скользом в сторону ушла, вторая разве что вмятинку малую оставила. И все! Моя же под самый конец боя навесом прилетела, по оплечью щелкнула, от края щита чуть вильнула да аккурат под крайнюю набедренную пластину и вошла, стервь!.. Попущением божьим, не иначе…


Еще от автора Алексей Иванович Кулаков

Наследник

Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…


Магнатъ

Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?


Оружейникъ

Бойтесь желаний своих, ибо они имеют свойство сбываться. Некогда обычный человек в веке двадцать первом и ставший титулованным аристократом и офицером пограничной стражи в веке девятнадцатом, Александр проверил истинность этого утверждения на себе. Поначалу он просто очень хотел выжить в чужом для него времени и мире. Потом – жить нормально, не экономя скудное жалованье корнета-пограничника. Затем появилось еще одно желание, другое, третье… и как-то так вышло, что теперь, на шестом году новой жизни, он – оружейный магнат, изобретатель, успешный фабрикант и обладатель миллионного состояния.


Промышленникъ

Как изменить мир?.. И сложно, и просто одновременно. Начни с себя, сделай первый шаг – и мир вокруг тут же изменится следом за тобой. Вот только мало у кого на это хватает силы духа, увы. И у нашего современника, капризом судьбы попавшего в девятнадцатый век, на это не было ни силы, ни воли, ни даже малейшего желания. Но… Жизнь, как известно, самый лучший учитель. Не хочешь – заставит. Не можешь? Научит. Если только, ха-ха, не протянешь ноги в ходе учебного процесса. Он выжил. Переломил себя, переступил через собственную слабость, нетерпение и боль, неуверенность и страх, чужую и свою кровь – а заодно обрел новую цель, а вместе с ней и смысл жизни.


На границе тучи ходят хмуро...

Россия конца 19-го века. Экономический подъем и развитие промышленности Российской империи соседствуют с нищетой и безграмотностью подавляющей части населения… Какие возможности у обыкновенного подпоручика пограничной стражи из обедневшего княжеского рода в провинциальном Ченстохове? Честно служить и надеяться, что начальство и царь-батюшка его не позабудут.Так бы и было, но… По вине катаклизма наш современник оказался в теле молодого выпускника Первого Павловского военного училища. Как выживет он в мире, который для него чужой? Поплывет ли по течению или воспользуется шансом построить свою жизнь заново?


Рекомендуем почитать
Верховная. Свет и Тьма

Куда может привести желание помочь и любопытство? Правильно. Ни к чему хорошему. Заблудиться в лесу было наименьшей из моих проблем. Вот неблагодарные существа эти белки! Из-за них пришлось на дерево полчаса карабкаться.  Но мои проблемы только начинались. .


Реконструкторы

Два друга, два разных пути в незнакомом, странном мире. Одному суждено стать скандинавом, другому славянином – так было и в ролевой игре, в которую они играли дома, на Земле. Но только ли одни они являются реконструкторами в этой новой реальности? И как устроен этот мир? Об этом и многом другом – в заглавном произведении сборника «Реконструкторы», написанном на стыке социальной, космогонической фантастики и стимпанка.Помимо соавторской повести, в сборник вошли по три рассказа (в авторской версии) Ильи Тё («Аврора, жди меня, я иду», «Трубка мира» и «Баллистика Талиона») и Андрея Скоробогатова («Их нет», «Седые небеса Мансипала», «Игрушка на снегу»).


Миноносец. ГРУ Петра Великого

НОВЫЙ фантастический боевик от автора бестселлера «Оружейник. Винтовки для Петра Первого». Гениальный изобретатель меняет прошлое, наладив массовое производство нарезного оружия и морских мин на полтора века раньше срока.Это из его снайперской винтовки застрелен король Карл XII. Его паровые миноносцы отправят на дно шведский флот, ускорив победное завершение Северной войны.Но в новом варианте истории Петру Великому уже мало завоевать Прибалтику и «прорубить окно в Европу» – перевооруженная Россия готова бросить вызов Владычице морей! И придется оружейнику стать разведчиком «под прикрытием» и гроссмейстером «игры на мировой шахматной доске», чтобы заложить мину под Британскую империю!


Призраки Фортуны

Как вышло, что в XIX веке Россия навсегда лишилась своих земель в Северной Америке? Что это, просчет царской дипломатии или тайна, которую успешно держали «забытой» на протяжении сотни лет? Наши современники Дмитрий и Марго ведут это почти детективное расследование. Головокружительный сюжет в лучших традициях авантюрного, исторического романа, яркие образы, умение автора передать неповторимую атмосферу и аромат далекой эпохи — всё это поможет вам шагнуть в эпоху последних лет царствования императрицы Екатерины II.


Контуберналис Юлия Цезаря

Этот сюжет я сочинил в девятом классе! Тогда это была повесть, а герой был школьником и его звали Леонид. Повесть называлась «Лёнька и Цезарь». Но через 32 года героя стали звать Иваном и он стал студентом. Идеи не умирают они живут даже через 32 года!


Страсть сквозь время

1812 год, Россия. Французская армия вот-вот будет в Москве. Спасая раненого жениха, русского офицера Алексея Рощина, самоотверженная дворянка Ирина Симеонова тайными тропами везет его в свое лесное имение. Благодарный за спасение, Рощин надевает страстно обнимающей его девушке фамильное кольцо. Но что это? Под рогожей с офицером оказалась не Ирина, а незнакомка, назвавшаяся кузиной Жюли… Конфуз. Правда, Жюли невероятно бойка, ее острый язычок и смелость помогают беглецам уйти от французов. Но откуда она взялась и почему ее горячие объятья так волнуют чужого жениха?..


Назад в юность

Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.


Конец Смуты

Волей судьбы наш современник оказывается в начале семнадцатого века в теле самого настоящего принца. Удачно получилось? Вроде бы да. Он великий герцог Мекленбурга, известный военачальник, женат на принцессе, а шведский король его лучший друг. Но где-то совсем близко разоренная Смутой Россия – спесивые бояре, алчные разбойники, рыщущие по дорогам в поисках добычи, воровские казаки, поддерживающие то одного, то другого самозванца. И выбора нет. Теперь он царь всея Руси Иван Федорович, вот только удастся ли ему объединить страну, ведь каждый раз, когда он встает лицом к лицу с врагами, находится желающий воткнуть нож в спину.


Азовский гамбит

Восьмой год правит Русью царь Иван – наш современник, угодивший в семнадцатый век и умудрившийся стать великим государем. Жизнь идет своим чередом. Но не все так просто. Только выяснили, кто тут главный, и замирились с поляками, вернули свои земли до самого Днепра, и настало время идти дальше! Осваивать жирные черноземы Дикого поля, а заодно надежно закрыть Русь от набегов людоловов, угоняющих православных в рабство. Создавать армию, поднимать промышленность, развивать торговлю. Но снова свила под троном свое гнездо измена боярская.


Назад в юность

Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.