Великий канцлер - [64]

В воздухе повисла тягостная тишина, потом Столыпин, чье лицо от волнения пошло красными пятнами, поднял взгляд на императрицу и осторожно проговорил:

– Ваше императорское Величество, прежде дозвольте вопрос?

– Дозволяю, Петр Аркадьевич, – кивнула Ольга; она уже поняла, что этот сильный и своевольный человек укрощен и теперь будет служить ей верой и правдой.

– Так значит, Ваше Императорское Величество, – медленно произнес Столыпин, – вы вовсе не хотите отбирать у помещиков их имения и уничтожать дворянское сословие?

– Нет, Петр Аркадьевич, – усмехнулась императрица, – не собираемся. Вопрос повышения благосостояния крестьянского сословия мы намерены решить отнюдь не за счет дворян и землевладельцев. Так что можете быть спокойны, никому из ваших знакомых при условии продолжения ими службы ничего не грозит. Конфискованы могут быть только те имения деклассированных в мещане бывших дворян, которые находятся в просроченном залоге у Дворянского банка. Да и то лишение дворянского статуса произойдет не сразу после вступления закона в силу, а лишь по прошествии трех лет переходного периода, которые даются на то, чтобы все дворяне, не находящиеся на государственной службе, могли исправить это положение. Иначе никак. Чтобы иметь дворянские привилегии, необходимо служить. Исключение может быть сделано только для вдов и сирот служилых дворян. Детям дворян, в том числе и сиротам, при условии получения ими высшего образования, будет дана фора до достижения двадцатипятилетнего возраста, а вдовам – до момента повторного выхода замуж или же самой смерти.

– Я вас понял, Ваше Императорское Величество, – склонил перед императрицей голову Столыпин, – и раскаиваюсь в своих необдуманных словах. По своему неразумию я подумал, что, видя бедственное положение мужицкого сословия, вы решили поддаться на крики разных политических крикунов, требующих отнять землю у помещика и поделить ее между мужиками.

– Таким дешевым приемом, – сказал Одинцов, – проблему не решить. Можно сколько угодно орать о малоземелье, но при этом забывать, что от пятой части до четверти всех пахотных земель лежат под межами, а урожайность на истощенных и засоренных крестьянских землях такая же, как двести, пятьсот и тысячу лет назад, когда сам-пять считается хорошим урожаем, а сам-десять – рекордным; в то время как у нас в двадцать первом веке хорошим урожаем считалось сам-тридцать, а рекордным – сам-шестьдесят. Таким образом, прежде чем говорить о малоземелье, необходимо провести программу переселения, освоив целинные земли и разгрузив центральные губернии от излишних людей, навести порядок с землепользованием, перестать тасовать наделы (что ведет к их ускоренному истощению), а также наладить дело с агрономией, в том числе и с агрохимией. Кроме того, необходимо решить вопросы, связанные с закупкой, хранением, перевозкой и переработкой зерна, а также отправкой его на экспорт. Но, к счастью, для решения этих вопросов у меня есть господин Коншин. Возглавляемая им корпорация «Росзерно» уже функционирует, и в ближайшее время работа в этой области будет уже налажена…

– Я тоже так думаю, – с серьезным видом кивнул Столыпин. – У Алексея Владимировича за спиной хорошая школа работы в Госбанке. Должен вам сказать, что если вы будете подбирать себе таких помощников, как господин Кутлер и господин Коншин, то вам может удаться воплощение в жизнь любой идеи – даже такой безумной, как построение царства всеобщего благоденствия, в котором и волки сыты и овцы целы.

– Вы, Петр Аркадьевич, даже себе не представляете, – отмахнулся Одинцов, – что такое по-настоящему безумная идея, которую не только исполнять, но и измысливать даже не стоит. А то, что задумано нами – не более чем компиляция из различных вариантов европейского опыта двадцатого века по созданию более-менее сбалансированного общества. Но наша задача шире. Нам требуется не только пройти между классическим капитализмом и диким первобытным коммунизмом, как Одиссей прошел между Сциллой и Харибдой, но и построить будущее общество, используя собственные внутренние возможности, вместо того чтобы черпать ресурсы из безудержного ограбления заморских колоний, которых у нас просто нет. Обычно такие модернизационные толчки проворачивают, заставив раскошелиться крестьян, но для данного случая этот метод не подходит, крестьяне и так уже ограблены до нитки. Но вы не переживайте – мы знаем, что следует делать в таком случае, и точно можем сказать, что платить за будущую стройку придется совсем не дворянам… Но об этом позже.

– Да, – сказала императрица, – об этом позже, господа. А сейчас я хотела бы раздать вам свои поручения. Вашему ведомству, Петр Аркадьевич, следует в первую очередь проработать переселенческую программу. За десять лет на земли вдоль трассы Великого Сибирского пути необходимо переселить не менее двадцати миллионов человек. При этом всех переселенцев необходимо обеспечить инвентарем, лошадьми, крупным и мелким рогатым скотом, а также лесом для постройки домов. Также неплохо было бы привлечь к делу артели плотников, которые заранее строили бы избы-пятистенки, чтобы прибывшие переселенцы, не отвлекаясь уже ни на что, сразу же взялись за распашку полей. В подготовке переселения и в ходе перевозок людей вам окажут помощь господа из имперской безопасности. В чиновные и купеческие головы потребуется палкой вколотить простую мысль, что воровать у переселенцев так нехорошо, что это чревато каторгой, а воровать у государства так плохо, что это приводит к летальному исходу.