Великие женщины великих мужчин - [72]
Просчет (или недочет) кроется в другом: сосредоточившись на социальной роли, Вера растеряла свое физическое превосходство, отказалась от требований и самооценки, а значит, и от любви к себе. Все это женщина сделала, не задумываясь о степени ответственности партнера. Возможно, она претендовала бы в жизненном проекте на небывалый успех, если бы только сама несла ответственность за свою судьбу, а не переложила бы ее доверчиво на плечи влюбчивого, разбитного и не отличающегося надежностью мужчины. Но, конечно, все, что человек делает (или не делает), свершается в его голове. Проблема некогда обольстительной красавицы Веры — в элементарно заниженной самооценке. «Моя жизнь рядом с его казалась мне очень бедной», — писала она о периоде начала отношений. Оттого-то она и стала бедной, что так считала! Зачем тогда старательно изучать химию, корпеть над четырьмя иностранными языками?! Не лучше ли быть необразованной, но свято верить в себя как подлинную харизматичную, надменно-отстраненную звезду, подобно хотя бы Марлен Дитрих?
Падение в бездну началось незаметно. Это в начале XXI века воспринимается вполне естественно, когда девушка живет с мужчиной без официального оформления отношений, — быстро достигаемая социальная самодостаточность (как утвержденный повсеместно стереотип) позволяет женщинам делать это без особого риска. Однако столетие назад это вызывало недоумение и осуждение со стороны многих. «Когда близкие люди говорили мне, что я жертвую собой, решаясь жить с ним вне брака, я очень удивлялась», — писала Вера впоследствии. Важнейшее слово в этой фразе — жертвую. Можно диву даваться, что столь интеллектуальная, целеустремленная девушка была так ослеплена. Бунин, конечно, принц, но отчаянное безрассудство Веры лишило ее саму атрибутов принцессы и будущей королевы. Оттого-то в отношениях со своей избранницей писатель выступил валетом червей, постепенно превращаясь в пикового короля.
Закон любви — один для всех, и он утверждает, что и в последний день отношений необходимо так же стараться, как и в первый. А наша славная Вера расплылась, обмякла, обрюзгла, растеряла признаки породы. От былой милашки не осталось и следа. Как женщина, она стала решительно не интересна партнеру, который был на одиннадцать лет ее старше.
Они все-таки отправились в путешествие, определившее дальнейший формат отношений, — в гражданском браке паре пришлось прожить еще полтора десятилетия (венчание стало возможным после получения Буниным развода от первой жены Анны Цакни). Бунин же, искренне и беззаветно любя свою Веру, скорее всего, получил отчетливые сигналы: он может распоряжаться ею и дальше, расширяя область своих интересов за счет сужения ее возможностей.
Хотя, как ни странно это выглядит, но именно первые полтора десятилетия оказались лучшими в их совместной жизни — фантастической сказкой. Но не возникла ли эта сказка на основе безотчетной, неосознанной тревоги Веры о том, что мужа необходимо завоевывать каждый день? А вот венчание отчего-то вызвало странный прилив губительного безволия. Может, женщина решила, что официальное замужество станет финишем проекта и создаст вечную крепость для пары? Отнюдь! Закон любви — один для всех, и он утверждает, что и в последний день отношений необходимо так же стараться, как и в первый. А наша славная Вера расплылась, обмякла, обрюзгла, растеряла признаки породы. От былой милашки не осталось и следа. Как женщина, она стала решительно не интересна партнеру, который был на одиннадцать лет ее старше. Вот и появились у мужчины, привыкшего поступать, как ему хочется, разные романчики и романы на стороне. Пока не выросли до вопиющего, поистине потрясающего кощунством шага.
Вероломный и обезумевший от страсти Бунин притащил домой и поселил некую писательницу Галину Кузнецову, которую произвел в свои секретарши-помощницы, а на самом деле попросту сделал любовницей. Чтобы понять, насколько ущербной было восприятие самой себя подавленной и вопиюще нетребовательной Веры Муромцевой-Буниной, стоит лишь представить на миг, чтобы Владимир Набоков привел в дом к своей Вере такую «помощницу». Сложно представить? Именно!!! А вот наша несклочная благообразная Вера Муромцева смирилась, потупившись. Хотя и целый год тихонько жаловалась всем и всюду на свою безвыходную ситуацию. Но кому интересно пропитанное горечью вытье — разве что таким же обижаемым женщинам… И позволяющим себя обижать. Потому-то Бунин и не жаловал жену: ну как может мужчина любить женщину, если она сама себя окончательно разлюбила, поставила на себе крест?! «Любить Веру? Как это? Это все равно, что любить свою руку или ногу», — сказал как-то писатель после многих лет брака. И это откровение свидетельствует: муж уже не признавал в жене цельной личности, самобытной и достойной восхищения. Она стала всего лишь привычкой. Подобно надежной помощнице-служанке, которой все можно поручить и от которой не будет слышно ропота или претензий.
Писателю — глубоко за пятьдесят, женщина — на четверть века моложе. Ограничителей нет никаких. Бурный роман длится до. пресыщения самой женщины, которая сначала беззастенчиво вступила в греховную связь с еще одним приживалой в доме Бунина, а затем и с приведенной в этот же дом другой женщиной. Полный хаос, разврат и моральный нигилизм превратили бунинскую обитель в рассадник беспредела и скорби, круговорот выпущенной наружу обезличенной сексуальности.
