Великие завоевания варваров. Падение Рима и рождение Европы - [69]
Это наблюдение является ключевым для понимания миграции германцев в III веке, которая кажется такой странной. Размеры личного войска царя были ограничены объемом доступных экономических избытков. Поэтому приходилось привлекать на свою сторону большое число свободных граждан, и это сразу увеличивало вероятность того, что по крайней мере отдельные семьи примут участие в том или ином походе. Если же кампании были длительными или же возвращения вовсе не планировалось, как в случае с готами и другими германцами, обитавшими на территории современной Польши и пришедшими на побережье Черного моря, то переселение вместе с семьями было неизбежным. То же самое касается и для вандалов во времена Маркоманской войны[160]. Из-за слишком частого злоупотребления гипотезой вторжения в прошлом сейчас ученые, особенно археологи, стараются избегать даже упоминания о том, что смешанные группы населения могли намеренно двинуться в путь, чтобы захватить новые земли. Мнение о том, что такое представление событий в прошлом – заведомо ложное, даже если о нем сообщают надежные источники того времени, настолько укоренилось, что здесь следует указать на то, что аналогичные явления имели место в более современных реалиях.
Приблизительно в 1800 году около 40 тысяч семей бурских поселенцев проживали на мысе Доброй Надежды вдали от побережья, в изначально датском поселении, основанном в 1652 году. Большинство из них были связаны брачными узами. Однако в начале XIX века, по мере того как экономическое и культурное давление британского империализма стало нарастать, они начали искать новые земли. Внутренняя организация буров не была непосредственно государственной, однако обладала четкой структурой. Комиссия (Commissie) направила разведывательные отряды в соседние территории, чтобы узнать об их сельскохозяйственном потенциале. Один отряд принес удручающие вести о землях, на которых располагается современная Намибия, а второй (состоявший из двадцати одного мужчины и одной женщины) пересек горный хребет Заутпансберг и обнаружил, что в Северном Трансваале и Натале открываются куда более приятные перспективы. В результате начали собираться отдельные группы, которые в итоге двинулись на север, проходя примерно по 10–15 километров в день. Сначала они состояли из пятидесяти – ста семей, каждая из которых забирала с собой скот и все пожитки, погрузив их в фургон, запряженный волами. В феврале 1836 года Хендрик Потгитер двинулся в путь во главе обоза из двухсот человек и шестидесяти кибиток. Тогда же выдвинулись группы схожей численности – под предводительством Йоханнеса ван Ренсбурга (девятнадцать семей), Луиса Трегардта (семь семей, включая восьмидесятисемилетнего Дэниела Пфеффера, обучавшего детей, которых было тридцать четыре), Андриса Преториуса (шестьдесят кибиток) и Герта Марица и Питера Ретифа (по сто человек в каждой). В состав всех этих групп входили мужчины, женщины и дети всех возрастов.
Помимо вести о хороших пастбищах буров привлекло в докладах разведчиков сообщение о том, что там много невостребованной земли. Оно оказалось ошибочным. В том регионе, куда они направлялись, уже существовали два королевства, обладавшие немалой военной мощью – племя матабеле под предводительством вождя Мзиликази и зулусы под предводительством Дингаана, и они отнюдь не собирались приветствовать буров с распростертыми объятиями. После первых попыток переговоров, одна из которых привела к смерти Питера Ретифа от руки Дингаана, было заключено предварительное соглашение о получении прав на землю – но в последующем ночном нападении погибли пятьсот фуртреккеров, из них пятьдесят семь женщин и сто восемьдесят пять детей. Тогда предводители буров решили, что с этими вождями необходимо бороться. Они объединились в крупные отряды, которые безжалостно сокрушили силы врагов. На стороне фуртреккеров было существенное технологическое преимущество – пятифутовые кремневые ружья, из которых можно было стрелять по несколько раз в минуту, сидя верхом на лошади. Вот почему сравнительно небольшие отряды буров нанесли противнику такой урон. Даже во время нападения на главный политический центр врагов всего несколько сотен человек убили 3 тысячи матабеле, не понеся никакого ущерба, и сожгли крааль вождя. Зулусы Дингаана также не смогли ничего противопоставить огнестрельному оружию. Эти военные успехи подтолкнули других фуртреккеров к переселению из земель, находившихся под властью Британии, и в конечном счете мыс Доброй Надежды покинули 12 тысяч человек.
Не считая технологического превосходства, которое означало, что даже немногочисленные отряды буров могли вести масштабные сражения, перед нами точно такой же случай, как те, что имели место, если верить источникам, в III веке на побережье Черного моря (и позже в IX веке при скандинавской экспансии на запад). Небольшие группы захватчиков, жаждущих обогащения, реорганизовывались в большие отряды и даже армии, когда стало ясно, что захват власти над землями (и источниками дохода) потребует устранения серьезных политических препятствий. То, как быстро изначально мирный поток мигрантов превратился в собранную, нацеленную на захват армию, – тоже полезное напоминание. Разумный гомо сапиенс прекрасно способен организовываться в вооруженные отряды с целью захватить чужое имущество и иногда поступает так, используя миграцию в качестве транспортного средства. Не менее важен тот факт, что (несмотря на несомненный военный аспект их действий) в миграционные группы буров всегда входили женщины и дети, а не только мужчины – и все имеющиеся у нас данные указывают на то, что данный феномен наблюдался и в III веке при переселении по крайней мере некоторых групп германцев. Случай с бурами не только подтверждает, что такая миграция более чем возможна (в чем – так сильно оказалось общее неприятие гипотезы вторжения – некоторые стали сомневаться), но и придает вес указанной выше причине, стоящей за подобным решением. Если военная мощь захватнического отряда зависит только частично от профессиональных воинов или и вовсе опирается не на них, а на землевладельцев, которые также владеют мечом, тогда те фермеры, которые присоединяются к отрядам, возьмут с собой и свои семьи. Молодые буры с юного возраста обучались верховой езде и стрельбе – как и женщины, которые были отнюдь не беспомощны в бою даже без мужчин, и военные силы мигрантов в конечном итоге одержали победу над матабеле и зулусами. Как мы знаем, у германцев II и III веков имелись дружины, состоящие из профессиональных воинов, но они были немногочисленны, и, поскольку у переселенцев не было такого серьезного преимущества над карпами или сарматами, как огнестрельное оружие, германским племенам, вторгшимся в Северный Понт, было необходимо численное превосходство – в отличие от буров. Следовательно, они склоняли к участию в походах свободных граждан – фермеров, владеющих оружием, которых в германском обществе было явное большинство, и эти люди, разумеется, пускались в путь вместе с семьями.
В 476 г. полководец римской армии Одоакр захватил в плен и казнил отца и дядю императора – тогда ребенка – Ромула Августула и отослал императорские регалии в Константинополь. Это был смертельный удар для Западной Римской империи. Питер Хизер, профессор истории Средних веков, рассказывает о трех претендентах на престол, которые пытались возродить римское наследие в Западной Европе, – Теодорихе, Юстиниане и Карле Великом. Автор показывает, что старую Римскую империю, созданную завоеваниями, невозможно было сохранить в новой Европе в начале Средних веков.
Падение Римской империи явилось одним из самых радикальных переворотов в истории человечества, событием, которое глубоко изменило мир.Причины случившегося искали в развращенности и пресыщенности позднеримской цивилизации или, напротив, в чуждом исконно римскому мироощущению христианстве, постепенно подорвавшем некогда самое могущественное государство Западного мира.Однако Питер Хизер, опираясь на колоссальный объем научных фактов из истории варварских народов, позднеантичные источники и новейшие археологические данные, предлагает читателю собственную, весьма оригинальную гипотезу причин падения Римской империи.Питер Хизер — известный современный историк, преподаватель Оксфорда.
В монографии на основе совокупности русских и иностранных источников исследуется одно из основных направлений внешней политики России в период, когда происходило объединение русских земель и было создано единое Русское государство, — прибалтийская политика России. Показаны борьба русского народа с экспансией Ливонского ордена, сношения Новгорода, Пскова, а затем Русского государства с их основным торговым контрагентом на Западе — Ганзейским союзом, усиление международных позиций России в результате создания единого государства.
Книга посвящена одной из самых драматических страниц русской истории — «Смутному времени», противоборству различных групп служилых людей, и прежде всего казачества и дворянства. Исследуются организация и требования казаков, ход крупнейших казацких выступлений, политика правительства по отношению к казачеству, формируется новая концепция «Смуты». Для специалистов-историков и широкого круга читателей.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.