Великие тайны золота, денег и драгоценностей. 100 историй о секретах мира богатства - [13]

Но в день, когда совершается коронация нового понтифика (интронизация), декан Коллегии кардиналов надевает на безымянный палец правой руки новоявленного папы золотого «Рыбака». И снова «ловец душ» на своем месте. От папы — к папе, из времени — во время. Абсолютно новый — и полностью повторяющийся. Перстень-феникс — исчезающий и возрождающийся.

Изумрудная печать Алексея Михайловича

История хранит легенды и об одном старинном русском перстне, созданном из цельного изумрудного камня. У него нет имени, зато сохранилась память о нем, включающая множество преданий.

Известно, что Петр Великий прорубил окно в Европу. Однако на самом деле еще его батюшка, царь Алексей Михайлович, уже, если можно так сказать, приоткрыл форточку: начал налаживать связи с тамошними государями, интересоваться искусством и даже завел Комедийную хоромину — театр при своем дворе в Преображенском, что по тем закостенелым временам было поступком крайне новаторским.

 Портрет царя Алексея Михайловича. Вторая половина XVII в. Неизвестный художник

Прознал Алексей Михайлович и о тогдашней моде европейских монархов использовать для королевских печатей поделки из драгоценных камней. Дело это требовало крайнего мастерства и было весьма трудоемким, но русские мастера лицом в грязь не ударили — создали для батюшки-царя «печать на смарагдовом камне» (так именовался изумруд). Да не абы какую печать-то! Если на легендарной сапфировой печати, приписываемой королю раннего средневековья Аллариху, было выгравировано всего три слова: «Алларих, король готов», то на изумруде русского царя отечественные левши сумели поместить не только пышный герб страны, но и полный титул государев: «Царь Великая, Белая, Малая» и так далее — по уставу. Воистину — шедевр творения!

Алексей Михайлович очень гордился своим печатным перстнем, часто пользовался для подтверждения той или иной бумаги — и гравировка на изумруде ни капельки не стиралась.

Иногда по особому расположению царь показывал сей изысканный перстень почетным русским и иностранным гостям. Те изумлялись, ахали, особливо иностранцы.

Вот только после смерти государя в 1676 году среди его личных и государственных драгоценностей уникального перстня не обнаружилось. Куда делся — неизвестно. Ясно другое — не стоило, видно, показывать да гордиться…

Прошло время, сын царя Алексея Михайловича — Петр Алексеевич, ставший Петром I Великим, в ноябре 1712 года был проездом в Берлине (ездил по делам, а заодно и подлечиться на курортах Карлсбада). Так вот в Берлине Петру надарили всяких редкостей — знали, что еще со времен первого пребывания в Европе русский самодержец трепетно собирает всякие диковинки для своего кабинета редкостей, именуемого на голландский манер Кунсткамерой. Петр подарки принимал, но восторгался мало, говаривая: «Теперь у нас и у самих диковинок многонько!»

Но надворный обер-комиссар Липманн сумел-таки удивить русского царя — торжественно преподнес вещицу, которая и привередливого Петра привела в восторг. Хитрец Липманн где-то разыскал для подарка… исчезнувший некогда из царской казны перстень-печатку батюшки Алексея Михайловича. Вопрос «Откуда сокровище?» не возник — понятно, секреты дипломатии. Где пропадал сей изумрудный скиталец, тоже осталось тайной, но и пышный русский герб, и все Титулы государевы были на месте и нисколько не стерлись от времени. Умели же русские мастера делать!

Довольный сверх меры Петр Алексеевич самолично привез в собственном кошельке батюшкину диковину на родину. В то время в новопостроенном Санкт-Петербурге как раз решено было заложить помещение для Кунсткамеры. И как только в 1714 году оно было готово в Летнем дворце, Петр лично отнес туда и положил на почетнейшее место изумрудную печатку покойного батюшки. Еще и подчеркнул: «Я и сам пытался по камням резать, потому знаю, сколь трудно таковое сотворить на смарагдовом камешке. И пусть сей перстень будет не вещь-память от отца моего, а истинное произведение искусства. Таковым его и считать!»

Что ж, любил наш Петр во всем давать ценные указы, указал и место изумрудного шедевра. Да только после смерти Петра Алексеевича Кунсткамера перестала пользоваться особым вниманием новых владык. Многие экспонаты попортились, обветшали, некоторые и вовсе пропали от времени. Дошло до того, что многих вещей недосчитались при переписи, которую повелела произвести Елизавета, дочь Петра, после своей коронации 25 апреля 1742 года. Вот и изумрудный перстень-бродяга из Кунсткамеры опять исчез куда-то. Куда, почему — неизвестно.

Известно иное: взошедший на престол спустя 54 года Павел I, весьма тяготевший к мистике и оккультизму, пытался разыскать этот исчезнувший перстень. Конечно же Павел нуждался не в печати и не в драгоценных камнях (к тому времени стараниями Екатерины II, матери Павла, казна российская была полнехонька) — император-мистик верил в то, что герб и титулы государя, выгравированные на изумрудном перстне, могут даровать владельцу кольца особую мощь и силу в управлении государством.

По приказу Павла перстень усердно искали, да напрасно. Впрочем, и много времени для поисков не было отведено — менее чем через четыре года после воцарения Павел I, как известно, был убит.