Великие психологи - [127]
Еще в середине 1950-х годов Маслоу приобрел репутацию ученого, к которому стали обращаться за консультацией по практическим вопросам различные фирмы или корпорации. Например, одна страховая компания желала спрогнозировать уровень здоровья учащихся колледжа, чтобы избежать лишних затрат. Маслоу рекомендовал проанализировать студенческую систему ценностей и место в ней здорового образа жизни. В другом случае предприятие по производству игрушек для детей интересовало, какой тип игрушек они должны выпускать, чтобы занять большую долю на рынке. Маслоу предложил прекратить выпуск игрушек, связанных с военной тематикой, и переориентироваться на производство игрушек, стимулирующих детское творчество[349]. Нельзя сказать, что подобная консультативная работа была интересна Маслоу, но зато она обеспечивала ему неплохой дополнительный доход в семейный бюджет, что было очень важно после долгих лет стесненности в средствах.
Кроме того, так как Маслоу изучал проблему креативности, то, к удивлению самого психолога, к нему стали обращаться различные бизнес-корпорации, общественные и правительственные организации, заинтересованные в развитии творческих способностей сотрудников. Но чем больше психолог изучал креативность, тем больше он видел в ней возможностей для раскрытия человеческого потенциала и, в частности, осознавал необходимость ее развития в системе образования. Абрахам Маслоу подчеркивал, что образование больше не может рассматриваться как передача накопленных знаний, которых с каждым годом становится всё больше и больше. Оно должно стать процессом личностного развития, стремления к самоактуализации. Необходимо обучать человека умению импровизировать в сложных ситуациях, способности находиться «здесь и сейчас», брать на себя ответственность в решении задач, если это необходимо.
Начинать подобное обучение следует посредством приобщения ребенка к музыке, танцу, искусству: «…слишком много общих законов у искусства и у высших переживаний. Они могут заменить даже психотерапию, если человек поймет, к чему он устремлен, если он узнает, что ему необходимо и как ему этого добиваться. Ведь, рассуждая о музыке и танце, можно определенно отметить, с одной стороны, угасание, отступление таких симптомов, как автоматизмы, тревога, а с другой стороны, бесспорно, что музыкальный, танцующий человек более спонтанен, бесстрашен, аутентичен, он лучше чувствует свое тело, обостряется его сенсорная чувствительность и т. д.
Немаловажно и то, что музыка, ритм, танец — прекрасные способы достижения самоидентичности. Так уж устроена человеческая природа, что подобного рода триггеры, подобного рода стимуляция обращены прямо к нашей вегетативной нервной системе, к нашим эндокринным железам, к нашим чувствам и эмоциям. Воздействие ее непосредственно. Мы еще очень мало знаем о физиологии человека, чтобы понять, чем вызвано столь непосредственное воздействие, но оно бесспорно существует. Я бы даже сказал, что это воздействие столь же очевидно, как боль, которая всегда безошибочно ощущается человеком. Для людей, обделенных подобного рода переживаниями, которые, к сожалению, составляют очень большую часть населения, для людей, глухих к своему внутреннему голосу, живущих по часам, по расписаниям, по правилам, законам, подсказкам соседей, — для них это почти единственный способ познания своего «Я». Это именно те громкие сигналы, тот голос, который взывает внутри каждого из нас: «Черт возьми! Ведь это хорошо! Отбрось сомненья!» Именно здесь мне видится один из способов научить таких людей самоактуализации, помочь им почувствовать, познать собственное «Я». Внутренний голос, способность прислушиваться к глубинному и к его реакции, прислушиваться к тому, что происходит внутри, помогает нам в обнаружении своей идентичности. Этот способ может стать основой новой, чувственной педагогики, и если мы найдем время говорить о ней, то придем к выводу о необходимости создания новой системы образования, школы нового типа»[350].
Маслоу описывал идеальный колледж будущего, каким он его себе представлял. В нем не должно быть зачетов и экзаменов, обязательных дисциплин и ограничений по возрасту, уровню развития или здоровью обучающихся. Гении и слабоумные, творческие личности и среднестатистические учащиеся смогут собраться вместе, чтобы обсудить то, что им интересно. Преподавать сможет каждый, кому есть чем поделиться с другими. Подобное обучение продолжится всю жизнь, так как человек познаёт всегда, никогда не останавливаясь в этом процессе. Главной же целью станет стремление узнать себя, свои цели в жизни, особенности личности, подлинные желания, а уже после этого переходить к профессиональному образованию.
Но даже современная школа, а не только далекая школа будущего, должна объяснить ребенку, что жизнь — это бесценный дар, и помочь ему найти собственное призвание: «Если мы хотим быть помощником ребенку, советником, наставником, руководителем, психотерапевтом, мы обязаны принять ребенка таким, каков он есть, и помочь понять ему, что он из себя представляет. Как он живет, на что способен, к чему предрасположен, как он может использовать то, чем владеет, каковы в нем лучшие задатки, его потенциалы? Нам не будет нужды посягать на его «Я», мы окружим ребенка атмосферой благожелательного приятия, в отношениях между нами не останется места для страхов, тревог и желания защищаться. Более того, мы будем лелеять этого ребенка, то есть радоваться тому, каков он есть, радоваться его росту и самоактуализации»
