Великие оригиналы и чудаки - [11]

Его отец, Алексей Михайлович, умер в январе 1676 года. Корона перешла к болезненному царевичу Федору Алексеевичу. Реальной властью пользовались приближенные к нему бояре. Вдовствующая царица и ее сын были оттеснены от престола. С пяти лет Петра начали обучать грамоте. Систематического образования он не получил.

На похоронах Федора Алексеевича в апреле 1682 года знать целовала руки наследникам: Ивану, сыну от первой жены Алексея Михайловича, болезненной Марии Милославской, и Петру, сыну Натальи Нарышкиной.

Вскоре взбунтовались стрельцы и ворвались в Кремль, крича: «Нарышкины задушили царевича Ивана!» Царица Наталья вывела на Красное крыльцо двух царевичей. Но разбушевавшейся толпе требовались жертвы. На глазах малолетнего Петра стрельцы учинили зверскую расправу над боярами, среди которых были наставники царевича. Эти события запомнил Петр навсегда. Почти все его родственники Нарышкины и их приближенные были убиты или сосланы. Обоих царевичей признали царствующими при первенстве Ивана Алексеевича. Правление государством взяла в свои руки царевна Софья.

При живости характера Петр не отличался усидчивостью, а учителя не старались (или не смогли) принудить его к прилежной учебе. Может показаться странным, что такой недоучка в зрелые годы стал реформатором русского общества, поборником наук и просвещения. Но в этом нет ничего удивительного. Прилежные ученики редко бывают смелыми новаторами. Учителя не погасили у Петра искры любознательности – вот что главное.

В Преображенском он велел устроить военный городок. Через Яузу перебросили мосты, возвели фортификационные сооружения с башнями. Появились первые офицеры потешного войска – с навыками настоящих профессионалов. Царевич Петр не сидел, сложа руки, когда другие работали. Он во все вникал, всему обучался; осваивал ремесла каменщика, кузнеца, столяра и плотника, печатное и военное дело, навыки артиллериста. В Оружейной палате Кремля приметил огромный глобус, привезенный голландскими послами в подарок отцу. Велел его починить и по нему изучал географию.

Узнал он от князя Долгорукого, что есть инструмент, позволяющий узнавать расстояние, не сходя с места. Долгорукий по его просьбе привез из Франции астролябию. Царевич пожелал научиться ею пользоваться. Пришлось под руководством иностранного преподавателя пройти курс арифметики и геометрии. Теперь он умел, в частности, вычислять траекторию брошенной из мортиры бомбы.

С потешного ботика начался вовсе не потешный могучий российский флот. Речка Яуза оказалась мала даже для небольшого бота. Измайловский Просяной пруд, где продолжили испытания, – тоже. Следующей акваторией стало Переславское озеро. И Кубенское озеро показалось ему невеликим и мелким. «Того ради, – вспоминал позже Петр, – уже положил намерение прямо видеть море».

Желая остепенить семнадцатилетнего сына, царица Наталья Кирилловна женила его на красавице-боярыне Евдокии Лопухиной. Однако Петра больше жены привлекали корабли, построенные на Переславском озере. В письме оттуда матери он о жене и не вспоминает. Сообщает о делах, называя себя: «Сынишка твой, в работе пребывающий, Петрушка».

Летом 1689 года пустили слух, будто готовится убийство царя Ивана и царевны Софьи. Командир стрельцов Шакловитый призвал вооруженные отряды в Кремль и на Лубянку. Большинство стрельцов отказалось бунтовать. Двое из них добравшись в Преображенское к Петру, предупредили его об опасности. Петр в ужасе бросился в конюшню босой, в одной сорочке, вскочил на коня и умчался в лес. Придя в себя, отправился в Троицкую лавру, туда стали стягиваться верные ему бояре, стрельцы и потешные отряды. А когда явились служивые иноземцы, стало ясно, что дело Софьи проиграно; ее отправили в Новодевичий монастырь.

…О Петре I написано очень много исследований и художественных сочинений. Кому-то он представляется самодуром, насильно перестроившим Россию на западный лад. Чаще его восхваляют как великого реформатора и государя, сделавшего нашу страну мировой державой и заложившего в ней основы просвещения. Одни его считают спасителем России, другие – губителем. В народе был слух, что царь – антихрист. И не удивительно. Вот как описывал Алексей Толстой одно из развлечений Петра Алексеевича.

«Растянувшись по всей улице, медленно ехали телеги на свиньях – по шести штук; сани на коровах, обмазанных дёгтем, обваленных перьями; низенькие одноколки на козах, на собаках. В санях, телегах сидели люди в лыковых шляпах, в шубах из мочальных кулей, в соломенных сапогах… На иных были кафтаны из пёстрых лоскутов, с кошачьими хвостами и лапами.

Щелкали кнуты, свиньи визжали, собаки лаяли, наряженные люди мяукали, блеяли, – красномордые, все пьяные. Посреди поезда пегие клячи с банными вениками на шеях везли золотую царскую карету. Сквозь стекла было видно: впереди сидел молодой поп Битка, Петров собутыльник… Он спал, уронив голову. На заднем месте – развалились двое: большеносый мужчина в дорогой шубе и в колпаке с павлиньими перьями и – рядом – кругленькая жирненькая женщина, накрашенная, насурмлённая, увешанная серьгами, соболями, в руках – штоф. Это был Яков Тургенев – новый царский шут из Софьиных бывших стольников, променявший опалу на колпак, и – баба Шушера, дьячкова вдова. Третьего дня Тургенева с Шушерой повенчали и без отдыху возили по гостям.